Снохождение (СИ)

С этой добычей она пошла назад, одолжив у хозяек небольшой мешок, чтобы её спрятать, ведь Ашаи крайне не одобряется делать некоторые обычные для светских львиц вещи, а именно: носить передники; таскать с собой корзины под локтем; нести в руках охапки чего бы то ни было; нести живую пищу вроде вот этой куры и так далее. Ашаи не должна смешиваться с обычной хозяйкой, где-то так. Но эти правила этикета иногда ставят самих же учениц и сестёр в столь неудобное, а зачастую и глупое положение, что спаси Ваал, и ничего с этим нельзя поделать.

Притемнялось, Миланэ решила не медлить; во-первых, скоро ночь, а во-вторых, хотелось кушать. Арасси, к удивлению, осталась дома, а Миланэ была почти уверена, что та снова куда-то пойдёт. На вопрос, будет ли ужинать, Арасси утвердительно мурлыкнула, углубившись в чтение какой-то книжки. Обрадовавшись, что трапезничать не придётся в одиночку, она разогрела очаг, отрезала куре голову, предварительно связав ей шею суровой нитью (иначе курица начнёт кричать: как тут не закричишь, если тебе собрались оттяпать голову, а в Сиднамае громкие звуки неприличны); ошпарив, быстро ощипала её; и в итоге сготовила свою любимую курятину с имбирём.

Приготовив всё, как полагается, и усевшись в кухне-столовой, Миланэ позвала Арасси и начала ждать. Та снова мурлыкнула, но не пришла. Миланэ вытерла несколько кубков, посмотрела в окно и подумала о всяком, постучала вилкой по столу. Безрезультатно.

— Арасси-и-и, ну ты идёшь или как? — вошла немного сердитая Милани в комнату.

Та не оборачивалась и продолжала читать книгу, не перелистывая страниц.

«Ох уж эти обиды», — повела Миланэ ушами.

Стало интересно, что она там такое читает, что оторваться невозможно. Осторожно подошла, играя в руке взятым с кухни ножом, заглянула через плечо, всматриваясь в строчки в неверном свете свечей и лампы.

Великая доктрина веры Сунгов

Мы, Ашаи-Китрах, сёстры-Сунги, верные Сунгам, избранные средь Сунгов для Сунгов, возвещаем, что:

1.

Мы знаем, что Ваал, всеобщий дух всех Сунгов для всех Сунгов, существует.

2.

Мы знаем, что Сунги своим величием создали Ваала, и Ваал создал своим величием Сунгов.

3.

Мы знаем, что любой верный Сунг и любая верная Сунга будут обретать силу, восславляя собственный дух, ибо нет для нас иной веры, кроме как во Ваала.

4.

Мы знаем, что мы, Ашаи-Китрах, созваны Сунгами, чтобы свидетельствовать мощь Ваала через его дары духа и служить Сунгам посредством этих даров.

5.

А остальные Сунги пусть славят Ваала тем путём, который им назначен, ибо кем бы ты ни был — будь им достойно.

6.

А пламя Ваала священно, ибо оно есть великое воззвестие и символ для мощи веры Сунгов, и Ашаи-Китрах с трепетом хранят этот дар.

7.

И все силы Ашаи-Китрах дарованы только Ваалом, потому что они — добрые дочери Сунгов.

8.

И ученице Ваал явится в снах, когда придёт её время, и тогда она станет сестрою, ибо превратится в воззвестницу веры.

9.

Потому нету Сунгам дел до иных убеждений, ибо велика вера Ваала, возвещённая дарами духа, и Ваал недоступен иному львиному роду, ибо Сунг — это часть Ваала, часть Ваала — это Сунг.

Странно. Арасси читала первые строки первоосновной книги сестринства Империи — «Воззнаменования веры», которой без малого семь сотен лет; в самом начале там и была Доктрина — основное, что должен чтить во вере всякий Сунг, а тем более — Ашаи. Всё бы ничего, но эти строки всякая Ашаи помнит абсолютно наизусть. Застать взрослую дисциплару за их чтением, да ещё в такое время?..

Львица ощутила присутствие за спиной и повернулась вполоборота.

— Сделай это. Лучше ты, чем нечто иное, — молвила она, глядя на нож в руке.

— Ты о чём? — безмерно удивилась Миланэ.

Арасси обхватила голову, облокотившись о стол.

— Я боюсь, Миланиши, — медленно-негромко сказала она. — Я хочу пройти Приятие и забыть… Я не просто так пропадала — ведь знаешь, что делала. Я боюсь его.

Немой, живой и тревожный вопрос в глазах Миланэ заставил говорить дальше.

— И вот… Не знаю, на что опереться. Что будут спрашивать. Чего требовать. У меня нет опоры. Я очень переживаю, смогу ли всё сделать правильно.

— Перестань, Арасси, ты всё сделаешь правильно, о мой Ваал, — обняла её Миланэ.

Она смотрела на нож, брошенный дочерью Андарии на стол.

Миланэ приглядывалась к ней. Говорила подавленно, будто из-под плача; но глаза её были сухими. Но вид — совершенно отсутствующий. Такой она никогда не видела подругу.

Честно говоря, Миланэ ничего не могла понять. Чтобы подруга, никогда не имевшая страха перед испытаниями, так взволновалась перед Приятием? Уму непостижимо. Непонятные изречения. Обрывки фраз.

— Арасси, да что с тобой?

— Ты всё знаешь. Прости меня. Я плохо себя вела.

— Ну что ты, перестань, полноте так волноваться из-за глупостей.

— Глупости… — эхом вторила Арасси.

Они услышали стук в дверь. Троекратный, чёткий и громкий.

— Это кто? — нахмурилась Ваалу-Миланэ после мига заминки.

— Не знаю, — оживилась Ваалу-Арасси, навострив уши.

Но, конечно, узнали они этот стук. Такой используют лишь служители Админы в случае официального дела. Никто больше так стучать в Сиднамае не будет.