Сновида

— После аварии сны стали ярче и я начала страдать сомнамбулизмом, — поморщившись, я тяжело вздохнула. — Врачи говорили, что сыграли роль многочисленные травмы головы. Мне пытались помочь, но не вышло…

— А потом тебя нашли метаморфы, — холодно продолжил Салазар, когда я замялась. — И, наверное, наплели с три короба обо мне, а себя представили борцами за справедливость и самыми лучшими существами на земле.

— Что-то наподобие этого, — я кивнула. — Они рассказали о тебе, а также о браслетах, и сказали, что как только я их принесу, мне дадут лекарство от сомнамбулизма и отпустят…

— Да конечно, отпустят они! Сновиды для них люди на побегушках, — в голосе Салазара появлялось всё больше стальных ноток. — Мы расходный материал, который ради своих целей они готовы бросить в любое пекло, а если в процессе переноса сновида спеклась, могут закопать где-нибудь в лесу, — последние слова он процедил сквозь зубы и отвернувшись, замолчал.

— Так было с Мией? — робко спросила я и, протянув руку, взяла его за ладонь, чтобы хоть как-то поддержать.

— Да, — сдержанно ответил он, но я поняла, что эта сдержанность даётся ему с трудом.

— Расскажи мне о ней, — попросила я. — Какой она стала, когда выросла? Была всё такая же весёлая и озорная? Помню, как легко и просто с ней было общаться, и как она умела поднять настроение… А уж как заразительно смеялась.

Перед глазами ясно встала красивая темноволосая девочка, похожая с маленьким Салазаром и я улыбнулась, вспоминая, какая Миа была общительная и добродушная. «Именно она очаровала меня при первой встрече и с ней первой я подружилась».

— Миа была чистой душой и уж если кто-то нравился ей, защищала до последнего, не желая верить в плохое, — тихо сказал Салазар. — И это её сгубило. Мы иногда работали с метаморфами, и к несчастью, в одного из них она влюбилась. Я чувствовал, что ничего хорошего из этого не выйдет, а Миа не верила мне… Она буквально жила им и повторяла, что Климент не такой, как все остальные и что он любит её… А этот ублюдок взял и отдал Мию другому. Наигрался, удовлетворил свою похоть и без жалости и мук совести бросил её, а второй метаморф, прикрывающийся личиной Климента убил её, попросив в музее заменить один экспонат. Ему видите-ли хотелось иметь в своей коллекции оригинал и только Миа могла добраться до него, положив на место подделку. А она… не знаю, чем думала… наверное, надеялась, что выдержит двойной перенос тяжёлой вещи. Ведь сначала требовалось захватить с собой в сон подделку, а потом прыгнуть с ней музей, где произвести замену, после чего прыгнуть назад… Однако, не выдержала…точнее перенос оригинала и убил её…

Мужчине всё тяжелее давался рассказ, а потом он вообще замолчал и судорожно вздохнул, а я почувствовала, как у меня наворачиваются слёзы. «Бедная Миа, она всегда была такой живой, задорной, поддерживала меня во всех шалостях и откликалась на любое предложение. Для неё не было невозможного, и фантазировала она не меньше меня. Порой мы создавали такие фантастические реальности, которые даже трудно было описать словами».

Пожав Салазару ладонь, я прошептала:

— Мне так жаль… Миа была невероятной…

— И мне жаль, — вдруг холодно произнёс Салазар. — И вдвойне стало её жаль, когда я узнал всю правду. Метаморфы обошлись с ней бесчеловечно… Хотя слово «человечно» к ним вообще не применимо… Знаешь, что с ней сделал тот, второй метаморф? Закопал в лесу, как бродячую собаку! А мне лгали, издали показывая копию Мии! А когда я пытался с ней поговорить, слышал лишь одно — что она не хочет со мной общаться, потому что я не верю метаморфам и пытаюсь настроить её против любимого… И ведь я, как полный идиот, верил в это! Но знал, что она соскучится по мне и однажды не выдержав, попытался найти её в сновидениях, а когда не смог, заглянул в дом метаморфа и тогда узнал правду… Представляешь, им было плевать на её смерть, на случившееся, абсолютно на всё и вот тогда я начал следить за ними и многое узнал! — Салазар вскочил со стула и начал ходить по комнате, а я сидела, боясь даже вздохнуть, потому что только сейчас до меня дошло, что со мной чуть не поступили также.

— Ты сказал, что один метаморф заменил её любимого, — всё же переспросила я, и мужчина тут зло бросил:

— У них это стандартная практика! Если человек им нужен, они его не бросают, когда теряют интерес, а передают другому метаморфу, чтобы тот разыгрывал чувства…

— О Боже, — я приложила руку к груди, чувствуя, что мне не хватает воздуха, а мужчина остановился и внимательно посмотрел на меня, а затем с горечью спросил:

— Они с тобой сделали так же?

— Да, только я сразу распознала подмену, — пробормотала я, чувствуя, как дыра в сердце разрастается ещё больше. «Если раньше кусочек души отказывался верить в то, что Лука мог так со мной поступить, то сейчас сомнений уже нет… Значит, стандартная практика», — по щеке потекла одна слеза, потом вторая и не выдержав, я расплакалась.