Сны Эстер (СИ)

Эстер на какое-то время оторопела. Однако, в её словах был толк, хотя бы потому что от неё не было никакого прока. Им как минимум придётся встретиться с Каспаром ещё раз, а что бывает, если мешать ему, Эстер уже знала. И если у них хотя бы была магия, то девушка была абсолютно бессильна. Вздохнув, она кивнула и быстрым шагом пошла прочь, решив добраться к вокзалу быстрее той же дорогой, какой пришла. Уходить вот на самом деле не хотелось, но иначе она подвергала себя слишком большой опасности. Снова. «Зачем я вообще его заметила? Прошёл бы мимо, села бы на поезд и уже сейчас бы ехала и ничего не знала!» — поймала себя на мысли Эстер, но тут же почувствовала укол совести за подобные слова даже в своей голове. Хотя, возможно, так действительно было бы лучше. За неё бы не волновались, и она бы не волновалась, она бы действительно просто наконец пропала из этой истории, но теперь уже было поздно. Отвлекшись от таких мыслей, Эстер вдруг поняла, что слегка ошиблась в направлении: вместо вокзала из последнего чужого полудикого сада она выбежала на берег реки прямо к полуразрушенному остову старой сгоревшей мельницы. Девушка на всякий случай огляделась и к своему ужасу заметила на берегу внизу Каспара. Архимаг быстро шёл вдоль воды под утёс, на котором и стояли остатки мельницы.

— Ты можешь уходить куда угодно и как угодно далеко, — то и дело оглядыаясь по сторонам и всё чаще глядя на живую изгородь, протянувшуюся вдоль берега со стороны подступающих к реке участков, спокойно, но громко проговорил Каспар. — Ты можешь даже умудриться снова сбежать и даже сманить меня за собой, но, едва я потеряю след, я вернусь сюда. Ты можешь прятаться и убегать всю жизнь, но готов ли ты предложить то же самое всем остальным? И ты не сможешь спрятать их всех.

Эстер хотела было вернуться назад, но архимаг в тот же миг повернулся в её сторону, и девушка как можно скорее рванулась за уцелевший кусок стены мельницы.

— Давай уже завершим эту дурацкую историю, — уже почти под утёсом продолжил Каспар. — Мы можем сделать это даже столь же легендарно, как твой прославленный предок много-много лет назад. Прислушайся, быть может, он что-то даже тебе подскажет из глубины вашей общей сути?

Ответом ему снова была тишина. Эстер прислушалась лучше, но кроме затихшего скрипа песа под ногами у остановившегося архимага был только шелест трав под ветром и совсем тихий плеск воды. Тихо и разочарованно вздохнул под утёсом Каспар, врежде чем в окружающем пространстве что-то незримо изменилось. По воздуху словно прошлась едва ощутимая на каком-то ином уровне ударная волна, вслед за которой с другой стороны от утёса в густых зарослях тростника с шипением пронеслась ещё одна синяя вспышка. Эстер плотнее прижалась к остаткам каменной кладки: на месте вспышки остался обугленный чёрный песок, сплавленный в блестящий кусок в самой середине.

— Отчуждение, это, конечно, прекрасно, — в голосе архимага мелькнули раздражённый нотки. — Да и скрыться в месте с истончённой границей нашей реальности тоже весьма интересный ход, однако я чувствую твоё присутствие даже через помехи из Бездны. Я могу оставить тебя и вернуться назад. Но тебе это не понравится. Так что, решай, чем ты готов пожертвовать.

Но никто снова не ответил. Эстер приподнявшись над краем стены, заглянула на другую сторону утёса. Каспара видно не было, только появился на берегу и тут же скрылся из виду его фамильяр. Девушка снова медленно начала пробираться к живой изгороди по самому краю и склонившись как можно ниже, чтобы как можно дольше оставаться вне поля зрения архимага.

Сбоку над стеной мелькнула вспышка. Эстер шарахнулась в сторону, и размытый край берега провалился под её ногой. Потеряв опору, она скатилась в тростник у воды, по быстро вскочила и попыталась уйти за утёс и оттуда подняться обратно на берег, пока её не заметили. Но Каспар развернулся на звук. В воздухе между ним и девушкой возникла синяя вспышка, но кто-то мгновенно возник за её спиной и почти увлёк её в сторону, крепко схватив за плечи, но мощный толчок сбил с ног, отбросив друг от друга, их обоих, стоило холодному свету ослепительно вспыхнуть совсем рядом. В глазах заплясали красно-фиолетовые отблески.

— Это… давай признаем, было очень глупо.

— Ну, как сказать…

— Можно было загородить её чем-то другим.

— Да, или вовсе отбить удар, как уже делал раньше…

— Из раза в раз он ничему не учится.

Говорили женщины. Эстер их не видела. Она вообще ничего не видела из-за вспышки, перед глазами только плясали пятна. И где-то там, за этими помехами, в тающем светлом круге, словно выхваченный лучом из бурой мглы, на коленях стоял мальчик из сна, обернув вокруг ног безжизненный чёрный с кисточкой хвост, и в немом ужасе глядел на пустую маску в своих руках. Она напоминала намордник, с притупленным решётчатым концом и трещиной наискось, через правую глазницу. Пепел тонкой струйкой высыпался на землю и висящие с маски ветхие ремни. А за его спиной в холодеющих сумерках, разворачивался силуэт огромной змеи.