Собачий спецназ в действии

– Михаил Петрович, вы сейчас не очень заняты? Посоветоваться надо бы, сможете подойти на опорный пункт? Так я буду ждать. Крысь, я – на службу, ты остаешься на хозяйстве. За котенком последи, чтобы он меньше гойдал по дому. Чувствую, наплачемся мы с ним, не в Арни он пошел, а в свою мамашку-хулиганку. В полдень вернусь, вместе пообедаем.

Пес недовольно фыркнул.

– Не возмущайся, я сказал, ты сделал. Разбаловала тебя Варюха, она, между прочим, сегодня снова на операции. Скорей бы заканчивали, да она возвращалась, плохо мне без нее, – пожаловался Федор. Крысь подбежал к машине, в которую садился лейтенант.

– Что? – нагнулся он к собачке, с собой не возьму, даже не проси.

Но Крысь подпрыгнул, лизнул в нос и посеменил назад.

– Подлиза, у Крыськи научился, а может, ты подлиз? – засмеялся Федор и поехал.

Михаил Петрович его уже ждал на крыльце.

– Я слыхал, ты ночью в Горячем был?

– Вот деревня, все про всех знают, а слухи распространяются со скоростью света.

– Так моя агентура тоже работает, – улыбнулся Петрович. Рассказывай, как все прошло.

Когда лейтенант закончил, бывший участковый задумался. Дохлое дело, Федор, не справимся мы с тобой вдвоем. Вчера они были на одном хуторе, завтра будут на другом. А помогать нам никто не станет, кому в райотделе охота с курами да утками разбираться. Там своих дел хватает. Ты сам-то как мыслишь?

– Я тоже так думаю, но есть у меня одна идея, только вы не смейтесь. Когда лейтенант высказал свои предложения, Петрович рассмеялся, – ну ты и закрутил. Это ж надо такое придумать. А знаешь, может что-то и выгорит. Как у того петуха, который бежал за курицей и думал, – не догоню, так хоть согреюсь. Вот и мы с тобой, если не накажем, так хоть нервы им потреплем.

– Петрович, а с точки закона, как, – без последствий?

– Давай рассуждать логически, это не митинг, а пикет, причем молчаливый. Разрешения на него брать не надо. Бузотеров наших поймать будет трудно, если кого и задержат, то пусть допрашивают, все равно ни словечка не услышат.

Оба дружно расхохотались.

– Ты Федор, не светись, деревенские сами все обскажут. Надо только красиво и крупно написать фломастером. У тебя, как с почерком?

– Не очень.

– У меня тоже.

– Может, Татьяну Сергеевну, учительницу попросим. Она уже выздоровела, время у нее свободное есть, думаю, поможет. И человек надежный, не будет зря болтать.

– Только поначалу, федор, заедем ко мне домой, возьмем фломастеры и бумагу поищем.

– Петрович, вы что, решили рисованием заняться?

– Да нет, это внуки у меня были, от них осталось. Старший в художественной школе учится, его очень там хвалят. А малой следом за ним все разрисовывает, в том числе и обои.

Татьяна Сергеевна, узнав о необычной просьбе, рассмеялась.

– Конечно, помогу, я еще дырочки шилом проколю и тесемочки протяну, чтоб удобно было.

Усаживаясь в «Ниву», Петрович заметил, – сказано, женщина, и про дырки придумала, и про веревочки, а мы даже не догадались. Ты мне, Федор, скажи, как ты умудрился на хуторе такой собачий концерт устроить, что всех на уши поднял?

– Очень просто, сделал магнитофонную запись и врубил на полную катушку.

– Ну да, сегодня с утра артистов кормил, а завтра у них очередная гастроль.

– Петрович, у меня нет слов.

– Зато у меня есть, – респект тебе, Федор, и уважуха. Хороший ты парень, и главное – креативный.

Лейтенант расхохотался.

– Откуда такие слова?

– От внуков. Ленька как налопается домашних пирожков, так и кричит, – баба Катя, респект тебе, а второй добавляет – и уважуха. Главное выучил это слово, так четко произносит. В этот раз, когда приезжали, малой подходит и говорит, – деда, ты совсем не кре… кретивный, ты джинсов не носишь. Видал, какие нынче дети пошли, на лету все хватают. Вы с Варей, когда потомством обзаведетесь? Чего тянете?

– Петрович, – вздохнул Федор, – вы же знаете, какой у нас дом, в окна дует, штукатурка валится, ему нужен капитальный ремонт. Как с ним справимся, сразу нарожаем кучу детишек.

– Так зачем дело стало? Денег не хватает?

– Они, как раз есть, но вы не поверите, не могу найти таких строителей, чтоб и работали хорошо, и цену не задирали.

– Плохо ты искал, Федор, да и с памятью у тебя не очень. Обратись к братьям Чернявским, у них же руки золотые. Мать Егора говорила, он на стройке в бригадирах ходит, уж тебе – то поможет. Думаю, не забыл, как Варю они с братом по дурости похищали, а ты их простил.

– Точно, как же это я так опростоволосился. Спасибо, Петрович, прямо сейчас к ним и двинусь.

Анну Сергеевну разбудила Крыся. Она пыхтела, стаскивая с нее одеяло, и тихонько фырчала.

– Что, пора вставать?

Та тявкнула и побежала к окну. Во дворе Александр занимался утренней зарядкой.

– Хочешь, чтобы я полюбовалась предметом твоего обожания? Хороший у тебя вкус, Крыська, но у меня тоже неплохой, – засмеялась Истомина и ушла в ванную.

Когда прибежал Громов, она ему крикнула, – Саша, мы по традиции завтракаем у Гели, она нас уже ждет.

– Я быстро, – отозвался он, только сначала мне надо с вами поговорить.

– Есть новости? – с тревогой спросила Анна Сергеевна, когда Александр вошел в гостиную.