Соблазняющий разум. Как выбор сексуального партнера повлиял на эволюцию человеческой природы

Одна из загадок – почему людей так мало волнует, насколько эффективно благотворительные организации передают ресурсы от жертвователей к нуждающимся. Если благотворительность произошла от взаимного альтруизма (а он требует эффективного обмена ресурсами), то мы должны тщательнее заботиться о том, чтобы польза от нашего пожертвования была максимальной для получателя. Ведь если бенефициар в какой-то момент почувствует себя в силах отплатить за помощь, он скорее всего сочтет справедливым вернуть ровно столько, сколько получил, без учета высоких накладных расходов, связанных с работой благотворительной организации. Тем не менее большинство жертвователей удивительно мало интересуется эффективностью благотворительных организаций. А ведь у крупнейших из них – огромные административные расходы: большой процент пожертвований идет на зарплаты административного аппарата и специалистов по привлечению средств (фандрайзеров). Некоторые благотворительные фонды Франции, занимавшиеся сбором средств на борьбу против рака, заслужили печальную известность тем, что на сами исследования выделяли менее 10 % своих доходов. Многие “благотворительные мероприятия” – это роскошные вечеринки, где спонсоры встречаются друг с другом за бокалом шампанского. За две недели после гибели принцессы Дианы в 1997 году британцы пожертвовали Мемориальному фонду принцессы Уэльской более миллиарда фунтов стерлингов. Деньги были собраны задолго до того, как новоиспеченная организация определилась с направлениями вложений и размерами своих накладных расходов. Лишь немногие спонсоры ищут действительно эффективные фонды, такие как Оксфам[68]

, который передает около 80 % пожертвований нуждающимся и лишь 3 % направляет на административные расходы. Благотворительные организации различаются по своей эффективности грандиозно, но большинство жертвующих не заботятся о реальной благотворительной ценности своих пожертвований. Такое отношение резко контрастирует с тем, насколько нас беспокоит эффективность правительства, которому мы платим налоги, идущие на поддержку инвалидов, пожилых людей и поставщиков оружия.

Феномен благотворительной деятельности показывает, как великодушие может служить скорее неэффективной демонстрацией приспособленности, чем эффективным способом передачи ресурсов. Если богатые действительно хотели бы помогать людям, они зарабатывали бы как можно больше, делая то, что они умеют, а затем передавали бы деньги людям с меньшим достатком, специально обученным помогать другим. Разделение труда экономически эффективно как в благотворительности, так и в бизнесе. Вместо этого во многих современных городах мы можем наблюдать, как высококвалифицированные юристы, врачи, их мужья и жены тратят свое время, работая в столовых для бездомных или развозя еду пожилым. Стоимость их основного труда может в сотни раз превышать стоимость труда работника кухни или курьера. Вместо того чтобы целый час разливать суп по мискам, они могли бы пожертвовать деньги, заработанные за то же время на основной работе: их хватило бы на оплату двух недель раздачи супа. Это относится не только к юристам, а ко всем людям с зарплатой выше среднего, которые вместо денег жертвуют свое время. Так почему же они это делают? Здесь опять работает принцип гандикапа. У большинства работающих людей самый ограниченный ресурс – время, а не деньги. Жертвуя время, они гораздо менее эффективно помогают нуждающимся, зато ярче демонстрируют собственные великодушие и доброту.

Другая особенность человеческой благотворительности – то, что жертвователям обычно вручают разного рода знаки признательности, которые можно демонстрировать публично. В США спонсоры некоммерческой Общественной службы телевизионного вещания (PBS) получают фирменные сумки, зонты и футболки с символикой организации. Благотворительные фонды Британии предлагают жертвователям красные бумажные маки для петлиц, красные пластмассовые клоунские носы и футболки томатного цвета. Центры сбора крови дарят донорам значки с надписями вроде “Я сегодня сдал кровь”. По сути, нося такой значок, вы заявляете: “Я альтруист, у меня нет анемии и ВИЧ”. Главные спонсоры строительства университетов и больниц обычно ожидают, что здания будут названы в их честь. Конечно, существует и феномен анонимного донора, но не стоит понимать это буквально. Одна лондонская светская львица однажды намекнула мне, что знает многих анонимных доноров. Они хорошо известны в своих кругах – сообществе людей, чье мнение имеет значение, – даже если их имена не мелькают постоянно на страницах газет. Я подозреваю, что редкий миллионер станет скрывать свою благотворительную активность от жены или любовницы.