Соблазняющий разум. Как выбор сексуального партнера повлиял на эволюцию человеческой природы

С точки зрения полового отбора наука – это совокупность социальных институтов, которые обуздывают человеческий инстинкт демонстрации своих взглядов, развившийся в ходе полового отбора, и заставляют его работать в определенных направлениях по строгим правилам. В соответствии с этими правилами высоким социальным статусом награждают за хорошие теории и ценные данные, а не за физическую привлекательность, здоровье, доброту и другие индикаторы приспособленности. Ученые отрицают стандартные формы идеологических демонстраций: диванную философию, увлекательные выдумки, успокаивающие идеи, анекдоты. (И, разумеется, это выливается в презрение к научно-популярным книгам, которые стремятся представить серьезные идеи в увлекательной форме.) Наука разделяет сферы интеллектуальных демонстраций (конференции, аудитории, журналы) и прочих форм брачных демонстраций (живопись, музыка, драматургия, комедия, спорт, благотворительность). Научный стиль письма стандартизирован так, чтобы направлять креативность на производство новых идей и доказательств вместо остроумных фразочек и красочных метафор. От ученых требуют демонстрировать свой интеллект перед молодыми одинокими людьми (читая лекции студентам, руководя диссертационной работой, проводя коллоквиумы), но настоятельно не рекомендуют им пользоваться заработанными таким образом сексуальными привилегиями. Так ученые и проводят свои дни, до пенсии занимаясь псевдоухаживаниями.

Подобные научные традиции – гениальный способ перенаправить человеческую сексуальную энергию на кумулятивный прогресс в формировании истинных представлений о мире, абстрактных и доступных для передачи. Удивительно, что наука достигла такой высокой степени развития: во-первых, мы единственные из всех животных используем научные знания в качестве брачных сигналов; во-вторых, у нас и без науки отлично получается, подобно Шахерезаде, развлекать друг друга вымышленными историями. Науку не назовешь асексуальной или бесстрастной. Но это и не результат простой сублимации полового влечения. Вернее будет определить науку как одну из самых изощренных форм человеческих ухаживаний, которые, в свою очередь, стали самой сложной и самой сознательной разновидностью брачного поведения из когда-либо появлявшихся на нашей планете.

Эпилог

В этой книге мы обсудили лишь некоторые необыкновенные способности человеческого разума и лишь немногие возможные варианты их объяснения с помощью теории полового отбора. Я не претендую на то, чтобы дать исчерпывающее объяснение человеческой эволюции, человеческого разума и механизма выбора партнера у людей. Моя теория предлагает довольно ограниченный обзор, тем более в том виде, в каком я ее изложил здесь. Например, музыка, как и изобразительное искусство, вполне может быть эволюционным продуктом выбора партнеров, однако анализ музыки потребовал бы, с одной стороны, повторения слишком многих рассуждений и аналогий из главы про изобразительное искусство, а с другой – введения слишком многих новых идей. Это трудная, но очень интересная с научной точки зрения и эмоционально насыщенная тема, и я надеюсь однажды к ней обратиться. Не менее интересно и то, как половой отбор связан с человеческим интеллектом, обучением и траекторией развития культуры. Лишь вскользь я упомянул центральные темы когнитивной науки, такие как восприятие, способность к категоризации, внимание, мышление, а также управление движениями тела. Возможно, в формировании этих признаков тоже принимал участие выбор партнера. А может, и нет. Кроме того, моя теория выбора партнера перескочила через коварные философские зыбучие пески под названием “сознание”. Я неоднократно подчеркивал, что моя теория призвана объяснить лишь некоторые из исключительно человеческих аспектов нашего разума, но не огромное число психологических приспособлений, которые мы разделяем с другими животными, включая зрение и все тонкости социального интеллекта приматов или пространственную память млекопитающих. Наконец, теория выбора партнера описательна, но не директивна. Это частичная теория происхождения человека и частичное описание человеческой природы, а не теория человеческих возможностей или описание их пределов. Обозначение границ допустимого поведения и вовсе дело законов, обычаев и этикета, а не эволюционной психологии.