Собор Дарвина. Как религия собирает людей вместе, помогает выжить и при чем здесь наука и животные

Внимательно читая современную обществоведческую литературу, посвященную религии, я сталкивался с этой проблемой снова и снова. Множественные потоки доказательств будто бы свидетельствуют о том, что религиозные группы действуют как адаптивные единицы. Но пока что трудно утверждать это с уверенностью: эти потоки скрыты в плотном тумане агрегации. Наука вроде как должна обострить наше восприятие, а не притупить его. И я вдруг понял: я хочу изучать религию теми же методами, какими эволюционная биология изучает остальную жизнь, с преимущественным вниманием к единицам, приспособленным к выживанию и воспроизводству в окружающей среде. Вот почему целевые исследования отдельных религиозных групп, с которыми мне довелось познакомиться – то же исследование Корейской христианской Церкви – были столь необычны, несмотря на их описательный характер. Разумеется, им необязательно оставаться чисто описательными. Будет чудесно, если мы сумеем численно измерить чистые материальные выгоды, полученные прихожанами Корейской христианской Церкви, и сравним эти выгоды с другими их возможностями. И равно так же будет прекрасно, если у нас получится исчислить чистые материальные выгоды католиков на каком-нибудь приходе, на котором относительная неэффективность Церкви в предотвращении алкоголизма аккуратно заносится в графу «затраты» бухгалтерской книги. Наша цель не в том, чтобы показать, будто Церкви неизменно приносят выгоду своим прихожанам. Мы стремимся измерить их затраты и приобретения и объяснить результирующие модели в терминах нашей теоретической основы. Важнейшие сведения необходимо собрать для каждого прихода – и только потом объединять приходы в совокупность для проведения более общего анализа.

В моем обзоре современной обществоведческой литературы по религии я натолкнулся на один поток доказательств, и его яркий свет пробился сквозь пелену агрегации. Доказательства эти касаются отношений между культами, сектами и церквями и ранее провозглашались как один величайших научных триумфов теории рационального выбора.

Жизненный цикл деноминаций

Пространство религиозных деноминаций очень обширно. Есть огромные устоявшиеся Церкви, которые охватывают большую часть населения. Есть крохотные секты: они считают себя хранителями изначальной веры, отвергая крупные Церкви за царящий там разврат. И есть культы: они изобретают свои комплексы религиозных верований или заимствуют их отовсюду, и в итоге их учения совершенно отличны по сравнению с учениями церквей или сект. В Америке Объединенная церковь Христа – это церковь, Свидетели Иеговы – секта, а дзэн-буддизм – культ, хотя кое-где он является главенствующей религиозной традицией.

Еще давно религиоведы заметили, что эти три категории относятся друг к другу последовательно: сегодняшние церкви – это секты и культы прошлого. Например, Объединенная церковь Христа когда-то называлась Конгрегационалистской церковью Христа; а устроили ее первые колонисты, которые конфликтовали с Церковью Англии столь сильно, что перебрались в Новый Свет. Похоже, религиозные деноминации имеют жизненный цикл. Они начинают как секты или культы, вырастают в Церкви, дают начало сектам, родившимся в их недрах, и затем загадочно дряхлеют и замещаются порожденными ими сектами или новыми культами. И в данном случае нам следует осторожно проводить сравнения с организмом. Я предполагаю, что Церкви похожи на организмы в том, что хорошо адаптируются к своей среде. Церкви пытаются воспроизводиться, создавая новые приходы по своему подобию, что в религиозной литературе описывается как рост Церкви. Церкви не обязательно задумываются так, чтобы породить новые секты, иные по природе. И, конечно же, в плане отношения к сектам церкви нельзя сравнивать с родителями, растящими детей – хотя, разумеется, церкви заботятся о своих новых приходах. В конце концов, мы еще не до конца поняли, как с точки зрения эволюции стареют реальные организмы – так что говорить о церквях! Вместо того чтобы бездумно сравнивать церкви с организмами, нам нужно сформулировать точно выраженную гипотезу – и тогда мы сможем описать повсеместный и вековечный цикл роста религий и их упадка.

Теория рационального выбора считает, что справилась с этим. К сожалению, мы уже отмечали: эта теория столь небрежно определяет пользу, что ей не удается провести различие между тремя основными гипотезами: