Собрание сочинений

Ну, время песен о любви, ты вновьсклоняешь сердце к тикающей лире,и все слышней в разноголосном клирещебечет силлабическая кровь.Из всех стихослагателей, со мнойстоль грозно обращаешься ты с первыми бьешь календарем своим по нервам,споласкивая легкие слюной.Ну, время песен о любви, начнемраскачивать венозные деревьяи возгонять дыхание по плевре,

как пламя в позвоночнике печном.И сердце пусть из пурпурных глубинна помощь воспаленному рассудку– артерии пожарные враскрутку! -возгонит свой густой гемоглобин.Я одинок. Я сильно одинок.Как смоква на холмах Генисарета.В ночи не украшает табуретани юбка, ни подвязки, ни чулок.Ища простой женоподобный холм,зрачки мои в анархии бессонной

бушуют, как прожекторы над зоной,от мужеских отталкиваясь форм.Кто? Бог любви? Иль Вечность? Или Адтебя послал мне, время этих песен?Но все равно твой календарь столь тесен,что стрелки превосходят циферблат,смыкаясь (начинается! не в срок!),как в тесноте, где комкается платье,в немыслимое тесное объятье,чьи локти вылезают за порог.

II

Трубит зима над сумраком полейв фанфары юго-западного ветра,и снег на расстояньи километраот рвущихся из грунта тополейкружится недоверчиво, как ройвсех ангелов, над тем, кто не безгрешен,исследуя полдюжины скворешенв трубу, как аустерлицкий герой.Отходят листья в путь всея земли,и ветви торжествуют над пространством.Но в мужестве, столь родственном с упрямством,

крах доблести. Скворчиные кремли,вы брошены! и клювы разодрав -крах доблести – без ядер, без патроновсрываются с вороньих бастионовпоследние защитники стремглав.Пора! И сонмы снежные – к земле.Пора! И снег на кровлях, на обозах.Пора! И вот на поле он, во мглена пнях, наполеоном на березах.1964 – 1965, Норенская

* * *