Собрание сочинений Михаила Васильевича Ломоносова

Жизнь Ломоносова описана во многих и различных книгах и повременных изданиях; его таланты и сочинения оценены и глубокими знатоками словесности и просвещенною публикою. Он был муж высокого ума и обширных сведений и содействовал много к водворению наук в нашем отечестве и к образованию, утверждению и усовершенствованию языка российского (русского?). Все в том согласны. Посему излишне было бы говорить здесь как о самом Ломоносове, так и о его творениях. Императорская Российская академия, издавая снова, в сих трех томах, все стихотворения, избранные речи и риторику Ломоносова, желает и надеется доставить и юношеству и всем любителям российской (русской?) словесности образцы и правила поэзии и витийства и тем способствовать к распространению истинного вкуса и просвещения{2}. Да исполнятся ее желания и надежды!

Отдавая должную справедливость этим благонамеренным желаниям и надеждам, мы осмелились бы спросить: ужели, после стихов и прозы Карамзина, Жуковского, Батюшкова и Пушкина, – похвальные слова Ломоносова, с их тяжелым латинским складом, могут служить образцами прозы и к распространению истинного вкуса и просвещения, а вот эти стихи – образцами поэзии:

Надпись на иллюминацию и пр.

Лучи от твоего, монархиня, венцаВ четыре разлились вселенный конца,Европа, Африка, Америка, АзияЧудятся ясности, от коея РоссияСияет чрез

концы земны просвещена{3},

и пр.

Или

К И… И… Ш…

Спасибо за грибы, челом за ананас,За вина сладкие; я рад, что не был квас.Российско кушанье сразилось с перуанским;А если бы и квас влился в кишки с шампанским,

То сделался бы в них такой же разговор,Какой меж стряпчими в суде бывает спор.Я думал уж и так, что в брюхо[2]… забился,И выпустить хотя, я чуть не надсадился{4}.

Повторяем: неужели такие стихи могут служить в наше время образцами и способствовать к распространению истинного вкуса и просвещения?..

Сочинения Ломоносова, изданные Российского академиею, напечатаны на хорошей белой бумаге, крупным шрифтом, украшены портретом знаменитого автора и виньетою, представляющею апофеоз Ломоносова в затейливом вкусе прошлого века{5}.