Собрание сочинений по психопатологии. В двух томах. Том 2

В рамках психологического исследования решающий шаг к планомерной феноменологии сделал Е. Гуссерль после того, как предварительная работа была проведена Брентано и его школой и Т. Липпсом. Для психопатологии имеются некоторые попытки феноменологии¹, но общепризнанным направлением исследования, которое выполняет планомерную предварительную работу для задач настоящей психопатологии, она еще не стала. Поскольку здесь действительно лежит много плодотворных задач, над которыми может работать каждый, программное изложение цели и метода представляется нам уместным.

В повседневной жизни

никто не думает об изолированных душевных феноменах самого себя или других. Внутренне мы всегда направлены на то, из-за чего мы переживаем, а не на наши психические процессы при

переживании. Мы понимаем других не благодаря рассмотрению и анализу душевной жизни, а благодаря тому, что живем с ними в связи событий, судеб и поступков. И если мы действительно однажды сами рассматриваем душевные переживания, то обычно мы это делаем только в связи понятых нами поводов и понятых нами следствий, или мы обычно классифицируем личности по характерологическим категориям. У нас никогда нет повода рассматривать душевные феномены изолировано, восприятие само по себе, чувство и описывать его в его явлении, способе существования, данности. Так же может вести себя психиатр в отношении больного. Он может сопереживать, насколько это случается именно всегда, без того, чтобы требовалось размышление, он может добиться в этом непременно личного, неформируемого и непосредственного понимания, которое, однако, и для него самого остается чистым переживанием,

¹

Книга Кандинского, Kritische und klinische Betrachtungen im Gebiete der Sinnestäuschengen, Berlin 1885, почти полностью феноменологична, не считая теоретических замечаний, которыми без ущерба для книги можно пренебречь. Оестеррайх, Die Phänomenologie des Ich in ihren Grundproblemen, Leipzig 1910 и Хаккер, Systematische Traumbeobachtungen, Archiv f. Psych. 21, 1, 1911 планомерно занимаются феноменологией таких явлений, которые для психопатологии особенно важны. В двух работах (Zur Analyse der Trugwahrnehmungen, s. S. 191 и Die Trug Wahrnehmungen, s. S. 252 я трудился в том же направлении.

не становится осознанным знанием. Он, вероятно, приобретает опыт в понимании, но не собрание осознанного опыта, который он может сравнить яснее, чем в неопределенных впечатлениях и «чувствах», которые он систематизирует, определяет, проверяет.

Это отношение в только сопереживающем понимании, которое для отдельной личности может быть невероятно удовлетворительным, даже, в зависимости от предрасположенности, может быть последней целью всей профессии, в определенном смысле, однако, субъективно. И если, исходя из такого целостного понимания без дальнейшего объяснения, без твердых регулярных понятий

тогда выдвигаются отдельные утверждения или даются формулировки, то таковым, правда, в порицающем смысле должно быть дано обозначение «только» субъективного. Потому что они недискутабельны и непроверяемы. Если мы поэтому такое понимание и оцениваем очень высоко из-за проявляющихся в нем по-человечески ценных дарований, то все же мы никогда не сможем назвать это наукой, ни осуществляющееся в сублимированной форме, как это столетиями практикуется среди людей культивированных кругов, понимание, не лишенное понятий погружение сочувствующего психиатра.