Собрание сочинений. Т. 2. Стихотворения 1961–1972

Своим стильном плетения словесне очарован я, не околдован.Зато он гож, чтобы подать совет,который будет точным и толковым.Как к медсестринской гимнастерке брошка,метафора к моей строке нейдет.Любитель порезвиться понарошкуособого профиту не найдет.Но все-таки высказываю кое-что,чем отличились наши времена.В моем стихе,                        как на больничной коечке,к примеру,                 долго корчилась война.О ней поют, конечно, тенорами,но и басами хриплыми поют,я — слово, а не пропуск в телеграмме,

которую грядущему дают.

ПОЛОСА НЕУДАЧ

Начинается полоса неудач.Мелких? Как вам сказать?! Не слишком.Привыкаешь к невеселым мыслишкам,характерным для полосы неудач.Все везло, а вывезло не туда.Получалось, а не получилось.Горе что? Не беда? Оказалось — беда.Так уж выпало, вышло, случилось.Полоса неудач как лесополосаили хор, где одна за другоюнеудачи пробуют голоса,ни на миг не дают покою.Полоса неудач, как газетнаяполоса сорок первого года:на плохие вести усердная,а хорошим вестям — нет ходу.

Полоса неудач как дождь — обложной,затяжной, на всю ночь и дольше.Он то хлещет, то плещет, то льет надо мной,затяжной, бесконечный дождик.Набираюсь терпенья на всю полосу —я с запасом его набираю,положу поудобнее крест и несу,плечи — все до крови стираю.Даже если плечи протру до костей,все равно до хороших дойду новостей.Потому что в XX веке судьбасловно столб в XIX веке —полосата. И вот я дошел до столба.Вот удача родимая! Вот ее вехи.

ЕЛКА

Гимназической подругимамы

            стайка дочерейсветятся в декабрьской вьюге,словно блики фонарей.Словно елочные свечитонкие сияют плечи.Затянувшуюся осеньтолько что зима смела.Сколько лет нам? Девять? Восемь?Елка первая светла.Я задумчив, грустен, тих:в нашей школе нет таких.Как зовут их? Вика? Ника?Как их радостно зовут!— Мальчик, — говорят, — взгляни-ка!— Мальчик, — говорят, — зовут! —Я сгораю от румянца.Что мне, плакать ли, смеяться?— Шура — это твой? Большой.

Вспомнила, конечно. Боба. —Я стою с пустой душой.Душу выедает злоба.Боба! Имечко! Позор!Как терпел я до сих пор!Миг спустя и я забыт.Я забыт спустя мгновенье,хоть меня еще знобит,сводит от прикосновеньятонких, легких детских рук,ввысь!            подбрасывающих вдруг.Я лечу, лечу, лечу,не желаю опуститься,я подарка не хочу,я не требую гостинца,только длились бы всегдаэти радость и беда.

БЕЗ МЕНЯ («Ohne mich!..»)