Собрание сочинений. Том 3

Любой бы кинулся в ГомерыИли в Шекспирово родство,Но там не выручат размерыИ не поможет мастерство.За лиру платят чистой кровью,И, задыхаясь в хрипоте,Гомеры жертвуют здоровьемВ своем служении мечте.Они, как жизнь, всегда слепыеИ сочиняют наугад,Ведя сказания любыеБез поощрений и наград.И разве зренье — поощренье,Когда открылся горний мир?Когда вселенная в движеньиНа струнах этих старых лир?Высокопарность этой фразыГомерам нашим не под стать —Им ни единого алмазаИз темной шахты не достать.

Алмазы там еще не блещут,Не излучают лунный свет,И кайла попусту скрежещут,Не добиваются побед.Дрожи г рука, немеет тело,И кровь колотится в виски,Когда старательское делоГотово вылиться в стихи.И побегут слова навстречу,И отогнать их не успеть,И надо многих искалечить,Чтобы одно заставить петь.И суть не в том, что наш старательС лотком поэзии в руках —Обыкновенный обывательИ только служит в горняках.В руках-то он не может развеЛоток как следует держать?Он просто золота от грязиНе научился отличав.

Ведь это просто неуместно,Недопустимо наконец,Когда лирическую песнюНам о любви поет скопец.И разве это не нелепость,Что приглашаются юнцыВести тетрадь с названьем «Эпос»,Где пишут только мудрецы.

* * *

Мне жизнь с лицом ее подвижнымБывает больше дорога,Чем косность речи этой книжной,Ее бумажная пурга.И я гляжу в черты живыеИздалека, издалекаГлухие дали снеговыеМеня лишили языка.Я из семейства теплокровных,Я не амфибия, не гад,

Мои рефлексы — безусловны,Когда меня уводят в ад.Ни вдохновительный звоночек,Ни лицемерный метрономНе извлекут слюны из строчек,Привыкших думать о живом.

МАРТ

То притворится январем,Звеня, шурша, хрустя,И льдом заклеивает дом,Нисколько не шутя.То он в обличье февраля,Закутанный в пургу,Свистя, выходит на поля,И вся земля в снегу.То вдруг зазвякает капельСреди коньков и лыжКак будто падает апрель,Соскальзывая с крыш.

Нет, нам не открывает картИгра календаря.Таким ли здесь встречала мартМосковская заря?

* * *

Я падаю — канатоходец,С небес сорвавшийся циркач,Безвестный публике уродец,Уже не сдерживая плач.Но смерть на сцене — случай редкий,Меня спасет и оттолкнетПредохранительная сеткаМеридианов и широт.И до земли не доставаяИ твердо веря в чудеса,Моя судьба, еще живая,Взлетает снова в небеса.

* * *[70]