Собрание сочинений. Том 4

Военный. Нет Воропаева? Значит, не успею. Александра Ивановна, вы как решаете? Едете, остаетесь?

Варвара. Одна уехала, так и другую гонят. Останьтесь, останьтесь!

Юрий(военному). Может, мы чем-либо поможем.

Военный. Дело в том, видите ли, я из госпиталя недавно. Был я, понимаете, в плену у немцев, бежал в Болгарию, связался с тамошними партизанами, командовал у них группой, был ранен и вот сейчас только вернулся на родину. Дома нет. И вообще никого нет. И приехал я собственно угол искать… Мне бы комнатенку, я отойду…

Городцов. Это нам дело знакомое…

Варвара. Вы нам доклад о болгарах сделайте, у нас такой клуб замечательный, так и называется «Клуб наших жизней».

Юрий. Прокурором к нам не пошли бы? Должность свободная.

Городцов. И работа, скажу, не пыльная, особых преступлений за собой в последнее время не замечаем…

Варвара. Погодите, человек не в себе с дороги, а они с работой… Вспомните, каким Воропаев приехал.

Военный. А что, он тоже из больных?

Варвара. Он-то из больных, да хуже любого здорового. Тоже вот, как вы, появился… Мы ему и хату посулили, и приусадебный участок нарезали, а он всех обманул.

Юрий. Варя, Варя, следи за собой… Оставайтесь, товарищ. Найдем угол, найдем… Может, газетное дело интересует?

Военный. Болен и слаб я, товарищи… о работе пока не думаю…

Городцов. У нас больные на ходу перековываются. Избу-читальню могу вам прекрасную представить.

Появляется взволнованная Ленка.

Ленка. Идут!

Варвара. И где тебя нечистая сила носит! Нашли докладчика!

Ленка. Ой, мамочка, чего ж я говорить буду, конспект забыла дома.

Юрий. Э, чепуха! Не в конспекте дело. Что должна сказать?

Ленка. Ну, вроде как приветствие. Одним словом, чтобы дружно, общими силами взялись за труд в деле конструкции сельского хозяйства.

Юрий. Этого не надо. Ты говори с народом просто. Выйди и скажи — добро пожаловать. Мы, мол, встречаем вас, как своих будущих товарищей.

Ленка. Есть сказать просто… Я, как вы, буду говорить.

Уже рядом песня, приближается первая группа переселенцев. Появляются Наташа и Комков.

Наташа(Юрию). Алеша понравился доктору, и мы обойдемся без Жука.

Комков(Юрию).

Замечательный малыш ваш Алешка! Настоящий воропаевец!

Юрий. Да… Спасибо… Воропаевец-то воропаевец, а где же сам Воропаев?

Комков. Идет за нами… ведет переселенцев.

Горева(Варваре). Знаете, я уйду, я лучше потом.

Варвара. Никуда не ходите…

Горева. Я не хочу… Он, может быть, будет не очень рад.

Варвара. Я отвечаю, слышите? Стойте, раз говорю!.. Будет не рад! Подумаешь!

Горева. Я не могу, поймите.

Варвара. Я не могу. Стойте, когда я говорю.

Появляется Воропаев.

Воропаев(приближается к Горевой). Ты?.. Шура?..

Горева. Я, Алеша…

Воропаев. Шура… как же ты… какими судьбами?

Горева. Своими, Алеша… К тебе…

Она подошла и обняла его. Рука Воропаева осторожно опустилась на ее голову.

Городцов. Операция округляется, как я понимаю.

Появляются переселенцы.

Юрий. Ленка, давай!

Ленка(вылетая из задних рядов и обращаясь к Горевой, принимая ее за представителя переселенцев). От имени пионерской организации… юных колхозников… приветствую… Первый послевоенный год… в результате победы над фашизмом… на фронтах и в тылу…

Городцов. Я ж говорил, накроется наш оратор…

Ленка. Ой, конспект все напутал… В общем я так, скажу — добро пожаловать! Мы вас ждали. И желаю вам счастья! (Воропаеву.) Ой, выручайте, дядя Алеша!

Воропаев. По-моему, все правильно. Счастья! Побольше счастья!

Занавес

Киносценарии

Ночь

Литературный сценарий

Действующие лица

Степанида Тарасовна — колхозница на границе.

Варвара — дочь ее.

Вася — сын ее.

Антон — пограничный колхозник, жених Вари.

Ксения — девочка, соседка.

Товарищи Антона, подруги Вари, пограничники, японские диверсанты.

1

Лунная ночь на маньчжурской границе. С верхушки старой лиственницы сонный ворон видит холмистую равнину, поросшую мелким леском и кустарниками.

Слева — силуэт большого моста через невидимый для нас овраг, а правее его — две украинские хаты колхоза «25 Октября», на берегу реки. За рекою — Маньчжурия. На лунном свету блестит и искрится жестяной щит перед хатами: «Стан колхоза «25 Октября». А за рекою, в тускло-голубой дымке, Маньчжурия. Там взлетают фейерверки, шутихи, оттуда доносится визгливый скрежет японской военной музыки и крики: «Банзай, банзай!»

Ворон ворчит недовольно, пытаясь уснуть.