Собрание сочинений. Том 8

История эта рассказана моей женой Машей, работавшей в то время в Кунцевской больнице.

Подневольная вольная русская пресса

И. Ришиной

Подневольная вольная русская прессакрепостная актриса была —                                              не принцесса,но умела играть и в навязанной пьесетак, что даже не снилось и западной прессе.Подневольная вольная русская пресса,словно Пушкин, была на прицеле Дантеса,но Дантеса,                   размноженного на сотни,не из Франции,а из родной подворотни.Принимать по-палачески роды дерзнулаповивальная бабка свободы —                                                  цензура,доказав нам тюремной черняшкой —

                                                             не сдобой,что свобода воспитывается несвободой.Главный цензор, как будто блокадная крыса,в «Новом мире» в печенку Твардовскому вгрызся.Черносотенцы взъелись, как лютые урки,«Бабий Яр» не простившие «Литературке».Но недаром шел бой                                  и идет без пощады.Если отняли «Взгляд»,                                      то не отняли взгляды.И «ОМОН» и «МН»,                                  как на речке Каяле,несближаемо друг против друга стояли.Еще станут легендами, к чьей-то досаде,«Огонек» под огнем или «Знамя» в осаде,Щекочихина загнанное геройствои тбилисское рыцарство Юрия Роста.Как ничтожна ты рядом,                                         трепло,

                                                     путанесса,распустежная антисемиточка – пресса.Как ты лезешь нахраписто и низколобо!Черной сотни —                           уже несвобода.Но как были великими наши поэты,так великими были и наши газеты!1991

Ирина Ришина была блистательной журналисткой-интервьюером «Литературной газеты». Сейчас она стала столь же прекрасным директором дома-музея Б. Окуджавы в – Переделкино.

Таганка

У актеров на Таганкеесть особенность осанкии особенность судьбыдоказать Руси, Европе,что театр наш – не холопий,что актеры – не рабы.Первые некрепостные

из актеров сов. Россиивы, Любимова птенцы.Был театр такого рода,как внутри тюрьмы – свобода.Вы – таганская порода,бунтари и сорванцы.На дощатой плахе-сценервал Высоцкий грудью цепи,и лучился, заводной,легкий, звонкий, без натуги,золотой наш Золотухин,золотистый, золотой.Всей системе в морду въехав,Зина Славина и Смеховнам внушали веру в нас.Джабраильчик, Шаповалов,с остротой кристалла Алла —вот кто нас в застое спас.Нагадала так цыганка:

весь твой шумный век, Таганка,жить на лезвии ножаи хранить во всех осадахвечный дух шестидесятых —дух надежд и мятежа.Еще вспомнят наши внукио любимовской науке,что свобода – Божий дар,о веселой хулиганке —непродавшейся Таганке,театральной Жанне Д’Арк!Мы, грызя узду, поводья,продержались в несвободе.А теперь – полурассвет,а теперь – вопрос особый:что нам делать со свободой?Но давно уж с нами неттех, кто мог бы дать ответ.1991

Черная смородина