Собрание сочинений в 18 т. Том 1. Стихи, проза, переводы

Был напротив через канаву с голубыми ставнями дом,Пустовал пять лет, а ныне и ему нашелся жилец.Из Москвы Ильина – купчиха наняла за пятьсот                                                                              рублей,И малиновый сад при доме, доходивший до реки.Не понравилась купчиха в околотке никому,Было гордости в ней много, не ответит и на поклон,Говорят, из Москвы бежала от суда и славы плохой,Мужа там зарезала, что ли, и любовников завела.Непонятны дела на свете, начала теперь замечатьПелагея Львовна, будто веселее Алеша стал.

Подойдет вдруг, поцелует, говорит, что жить хорошо,А однажды – и вспомнить дивно! – «Очи черные» он                                                                            запел,И все чаще, и все дольше пропадал, гуляя в полях.Раз обмолвилась о купчихе, а Алеша и покраснел,И сказал: «Не надо, мама, осуждать». И смутясь ушел.С той поры Пелагея Львовна стала спрашивать и следить,Не беседует ли мальчик с Ильиною – храни Господь! —И куда он исчезает, где скитается по часам.Вечер теплый был, ясный, пели жаворонки в полях,Розовело над лесом небо, будто рая горнего брег.

Под забором, таясь в бурьяне и в сиреневых кустах,Пелагея Львовна тихо подглядеть за сыном шла.И увидела: Алеша у широких белых березПод холмом остановился, озираясь по сторонам.Из глухого переулка, не скрываясь и не спеша,Вышла женщина, – Алеша ей навстречу побежал,А она его лениво потрепала по плечу,За собою в лес темный по тропинке увелаШалью черною покрыта и далеко, не разглядеть,Но хмельную шалую поступь и движения белых рукПелагея Львовна знала. И с тревогой в сердце она

На закат и лес глядела, будто райский огненный брег.Уж во тьме пришел Алеша, через кухню к себе прошел.Даже матери доброй ночи перед сном не пожелал,А она, сама не зная, как ей к делу приступить,Фитилек вошла поправить у «Спасителя на водах»,«Поздно, мама, ты легла бы!» Покачала головойИ на сына она взглянула – «Ах, Алеша, не хорошиОт родимой матери тайны. Ты, Алеша, это брось».Рассердилась потом и долго – уж совсем начало светать —Слезы горькие утирала о сиротской доле своей,А Алеша лежал. И молча он укоры слушал ее,

Только раз вздохнул: «Мама! Ты ее не осуждай».Но когда, устав от жалоб, Пелагея Львовна ушла,На крючок закрыл он двери в свою комнату, и тамБыло слышно – помощи молит – «Царь Христос, прости                                                                                 меня!Царь Христос, меня помилуй и что делать мне, научи».И, подслушав слова такие, Пелагея Львовна совсемУспокоенная заснула, – нет, Алеша добрый сын,И ей снилось, что Алеша уже вырос, богатым сталИ на площади у собора зеленную лавку открыл.

III