Тихо, мирно, мы теперь живемИ не ссоримся. Сидим за чаем.Утром соловей поет, потомГраммофон. И все-таки скучаем.– Это поле – помнишь? – Ватерло?Эти крики – слышишь? – Брабансона…Господи! как тихо, как тепло,Как здесь душно, в этой клетке темной…После ночь. И лучше помолчать,Правда, лучше. И ведь надо силы,Чтоб завтра новый день начать,Утомительный такой и милый.1918«Девятый век у северской земли…»
Девятый век у северской землиСтоит печаль о мире и свободе,И лебеди не плещут. И вдалиКнягиня безутешная не бродит.О Днепр, о солнце, кто вас позоветПо вечеру кукушкою печальной,Теперь, когда голубоватый ледВсе затянул, и рог не слышен дальный,И только ветер над зубцами стенВзметает снег и стонет на просторе,Как будто Игорь вспоминает пленУ синего, разбойничьего моря?1916«Я думал: вся земля до края —…»
Я думал: вся земля до края —Цветы, моря, степная ширь.Теперь я знаю: есть глухаяИ тихая страна – Сибирь.Я думал: жизнь – изнеможеньеТревожно-радостных ночей,Теперь я знаю: есть терпенье,Есть окрик пьяных сторожей.Над нами небо голубое,Простые птицы, облака,Так сердце учится покоюИ учится труду рука.Уже о прошлом не жалея,Не помня, может, – я и тыГлядим на пену ЕнисеяИ сосен тонкие кресты.1916«Проходил под лесами. Кирпич…»
Проходил под лесами. КирпичВдруг сорвался, будто играя…Вот и кончено все… Спи!Это лучшее, что бывает.Каждый день проносят гроба, —Что здесь было, что еще будет?Точно ястреб степной судьба,А добыча скудная – люди.Но, забившись под крыши, вновьИ поют, и в шашки играют,И зовут иногда, любовь,Тебя. Потом умирают.Спаси, Господи, люди твоя.Царь наш милостивый и далекийПокажи им Твои поля,С тишиною и солнцем легким.1916«Не в книге прочесть и не в песнях узнать…»
Не в книге прочесть и не в песнях узнатьОб этом, – Бог с ними со всеми, —Но смуглые руки поцеловатьНастанет мне все-таки время.И будет минута, когда я поймуНестройных судеб совершенство,И жизни «Помедли, – скажу, – потомуЧто имя твое – блаженство».1922«Нам в юности докучно постоянство…»
Нам в юности докучно постоянство,И человек, не ведая забот,За беглый взгляд и легкое убранствоЛюбовь свою со смехом отдает.Так на заре веселой дружбы с МузойНеверных рифм не избегает слух,И безрассудно мы зовем обузойПоэзии ее бессмертный дух.Но сердцу зрелому родной и нежныйОпять сияет образ дней живых,И точной рифмы отзвук неизбежныйКак бы навеки замыкает стих.1921«Когда…»