Собрание сочинений в 5 томах. Том 3

Сынам на диво, на любовь

Сложили их, не умудряя,

Дела великие отцов,

И эти звуки, эти горы,

Эти широкие поля,

Немолчный говор синя моря,

Небо высокое, земля

С ее богатством, нищетою,—

Все это наше, нам родное,

Родные дети мы всему,

Мы часть ее, земли той милой,

Где наши деды родились,

Где их высокие могилы

В степях так гордо поднялись,

И наши очи приковали

Своею мрачною красой,

И без речей нам рассказали

Судьбу Украины родной.

(Немного помолчав.)

В ком нет любви к стране родной,

Те сердцем нищие калеки,

Ничтожные в своих делах

И суетны в ничтожной славе.

(Немного помолчав.)

И чем несчастней, тем милей

Всегда нам родина бывает,

Тем краше вид ее полей...

(Со вздохом.)

А наша родина страдает,

(Печально.)

А прежде счастлива была.

Тогда враги ее боялись,

Тогда сыны ее мужали

И славные отцов дела

Своею славой обновляли,

И все минуло, все прошло!

Казак в неволе изнывает,

И поле славы поросло

Травой негодной... умирает

И звук и память о былом!

(Торжественно.)

Нет, запоем мы песню славы

На пепелище роковом!

Мы цепь неволи разорвем,

Огонь и кровь мы на расправу

В жилища вражьи принесем!

И наши вопли, наши стоны

С их алчной яростью умрут!

И наши вольные законы

В степях широких оживут!

(Взволнованный, долго ходит молча по хате, останавливается и говорит как бы сам с собою.)

Славяне, несчастные славяне! Так нещадно и так много пролито храброй вашей крови междоусобными ножами! Ужели вам вечно суждено быть игралищем иноплеменников? Настанет ли час искупления? Придет мудрый вождь из среды вашей погасить пламенник раздора и слить воедино любовию и братством могущественное племя!

Задумывается. Входят Катерина с шапкой и Марьяна.

Катерина

Слава богу, насилу-то угромоздила их: такие большие!

Никита

(очнувшись )

Что вы так долго с ними делали?

[1841]

ПОВЕСТИ

НАЙМИЧКА

Между городом Кременчугом и городом Ромнами лежит большая транспортная, или чумацкая, дорога, называемая Ромодановым шляхом. Откуда она взяла такое название,— это покрыто туманом неизвестности; чумаки же рассказывают вот какую былицу.

Жил в городе Крюкове (что за Днепром, против Кременчуга),— так в этом городе Крюкове жил богатый, неисчислимо богатый чумак Роман. Каждое божие лето отправлял он две валки, по крайней мере возов в двадцать каждая: одну на Дон за рыбою, а другую в Крым за солью. К первой пречистой чумаки, его наймиты, возвращалися в город Крюков. Часть добра сваливалась в его коморах, а с другою половиною добра он уже сам отправлялся в город Ромны со своею валкою, а шел он вот какою дорогою: сначала на Хорол, так что ему Золотоноша оставалася вправо, а Веселый Подол влево, потом из Хорола на Миргород, из Миргорода на Лохвицу, а из Лохвицы уже в Ромны. Так посудите сами, какой он круг всегда давал! И для почтаря это чего-нибудь да стоит, а про чумака и говорить нечего. Вот он однажды, продавши на роздриб и частку гуртом свое добро в городе Ромнах, думал было возвращаться домой, да приостановился ненадолго около корчмы, около той самой корчмы, что и теперь стоит уже за городом Ромнами, под вербами, на Лохвицкой и Зиньковской дороге и на Ромодановом шляху.

А тут уже под вербами, около корчмы, стояло десяток-другой чумацких возов распряженных, а кой-где под возами сидят себе люди добрые да горилку кружают. Вот он остановился со своею худобою, снял шапку, помолился богу и, обратившись к чумакам, сказал:

— Благословите, Панове молодцы, волы попасать!

Чумаки ему отвечали так:

— Боже благословы, велыке поле! — и принялися за свое дело.

А он, оставя волы в ярмах, пошел в корчму, говоря:

— Я только чвертку выпью.

Заходит в корчму, а там шинкарочка, точно на картине намалевана, будто шляхтянка какая. Чумак Роман был уже хотя и не молодой чумак, одначе в нем сердце заиграло, глядя на такую кралю. Краля это смекнула да, усмехнувшися, и спрашивает его:

— А чего вам хорошего надобится, господа чумаче?

Она-таки умела и по-московски слово закинуть.

— А вот чего мне надо, моя добродейко: кварту горилки, да две кварты меду, да сама сядь коло мене.

— Добре,— сказала шинкарка и, наливши ему кварту водки, пошла в лёх с поставцом и принесла меду.