Собрание сочинений в 8 томах. Том 1. Рассказы и повести; Скандалист, или Вечера на Васильевском острове: Роман

— Да, да, да, — отвечал Уалама, — я знаю, что все иностранцы мошенники. Ты хотел сказать, что делают при моем дворе англичане?

— Я бы выпил рому, — сказал Панаев.

Принесли рому. Негус погладил бороду и выпил графинчик рому.

Панаев едва дотронулся до своего стакана.

— Перейдем к англичанам, — продолжал он. — Правда ли, что у тебя есть двоюродный брат?

Уалама рыгнул и хитро выпятил губы.

— У меня есть двоюродный брат.

— Его зовут Тафарэ?

— Его зовут Тафарэ.

— У него очень часто обедают англичане.

— У Тафарэ хорошие обеды, — объяснил негус, — у него много мяса. Англичане очень любят мясо.

— Но у тебя есть внук Личьясу, сын твоей дочери.

Уалама кивнул головой.

— А кому из них ты завещаешь свой престол?

— Тейч, — сказал Уалама.

Снова принесли вино.

— Англичане — мошенники, — говорил Уалама, — они хотят, чтобы после моей смерти негусом Хабеша стал Тафарэ. Зуб шакала им в зад. На престол сядет Личьясу.

Панаев несколько мгновений внимательно глядел на негуса, потом придвинулся к нему вплотную и сказал, отчеканивая каждое слово:

— Мне известны замыслы англичан. Если ты не отречешься от престола в пользу Личьясу, то престол через десять дней займет Тафарэ.

Негус, широко раскрыв глаза, глядел на него с изумлением.

— Пей, чертов сын, — сказал Панаев по-русски, придвигая непочатую бутылку к Уаламе, и прибавил по-эфиопски: — Может быть, позвать секретаря?

— Я позову секретаря, — отвечал Уалама задумчиво. — Зуб шакала им между ног, они мне мешают пить, эти английские собаки.

Он, шатаясь, подошел к двери и позвал секретаря.

Высокий мужчина в белоснежной тоге и штанах чуть ниже колен вошел в комнату.

— Пиши, — сказал Уалама.

Секретарь присел на корточки и разложил на коленях пергаментную бумагу.

— «Народы Хабеша и народы Тигрэ!» — начал Уалама.

Он рыгнул и встал, качаясь.

2

«№ 348/24

Инспектор

Хью Фоссет Ватсон

Совершенно секретно

Ответственному агенту

Стивену Вуду

Настоящим предписываю вам немедленно выехать в Россию (гор. Петроград). Целью вашего откомандирования служит изъятие из рук некоего лица документа, необходимого правительству Британии.

Настоящее поручение возлагается на вас как на агента, знающего русский язык. Ваши обязанности в Кингстауне предписываю сдать агенту Ричарду Броуну. Необходимые суммы высылаются телеграфом.

Розыскная карточка, как и точная копия подлежащего изъятию документа с дословным переводом его на английский язык, при сем прилагается.

Инспектор Хью Фоссет Ватсон».

РОЗЫСКНАЯ КАРТОЧКА № 7781
В дополнение к приказу № 348/24
I.	Портрет		не имеется.
II.	Имя, фамилия		неизвестны.
III.	Возраст		лет 45–50.
IV.	Профессия		неизвестна.
V.	Местонахождение		Россия, г. Петроград.
VI.	Приметы	Рост	средний.
		Цвет волос	светлый, носит усы.
VII.	Особые приметы		не имеет левой руки, ходит прихрамывая.
В исполнение приказа № 348/24 принять к сведению.
Инспектор Хью Фоссет Ватсон.
.  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .

Инспектору Хью Фоссету Ватсону

«Агент

Стивен Вуд

Сэр!

Как известно, агент разведки обязан не иметь никаких предчувствий (правила агентуры, § 24). Памятуя также, что агент о каждом предчувствии или каком-либо ином внеслужебном ощущении обязан немедленно доложить своему непосредственному начальнику, для замены его в случае надобности агентом, ничего не предчувствующим, осмеливаюсь:

1) доложить вам, сэр, что некоторые неблагоприятные предчувствия овладели мною, и

2) представить вам, сэр, некоторые незначительные подробности моего жизнеописания, которые при моем поступлении на службу остались неизвестными мистеру Гайтону, вашему предшественнику, и которые, я надеюсь, пояснят вам, каким образом у агента долголетней службы могли возникнуть внеслужебные ощущения.

Я не буду задерживать вас, сэр, длительным изложением всех причин, побудивших меня родиться именно в Англии, а не в каком-либо другом месте земного шара.

Мистеру Гайтону, вашему предшественнику, сэр, было известно, что я родился в Годальминге, в тридцати милях от Лондона, в зажиточной купеческой семье «Торговый дом Плоут и К°», у дочери владельца мисс Елизаветы Плоут, девушки восемнадцати лет.

Вы скажете, сэр, что я родился вопреки всем правилам теологии, экзегетики и прочих наук в этом роде? Я должен сознаться, что эти науки для меня не стоят и полпенса.

В тринадцать лет я исколесил всю Англию. Я был газетчиком в Шеффилде, угадывателем мыслей в Плимуте и вором в Лондоне. Наконец в Ньюкасле я сделался шулером.

Вероятнее всего, моя работа в этой области осталась неизвестной мистеру Гайтону, вашему предшественнику, сэр.