Собрание стихотворений

Да, не прочнее камень дыма,И русским голосом груднымО камнях ИерусалимаМы с музой смуглой говорим,A у нее гортанный голос,И видел я: на поле томОна склонилась, чтобы колосПоднять, оставленный жнецом.Все розовое в этом мире —Дома и камень мостовой,Холмы и стены, как в порфире,Как озаренные зарей.Счастливец я! Бежав от прозы,Уплыв от всех обычных дел,На эти розовые розыЯ целый день с горы смотрел.1937

119. АТЛЕТ

Н.Н. Берберовой

Пшеница спеет в солнце лета,В амбар струится, как вода.Спартанец легкий плащ атлетаНа землю сбросил без стыда.В поту, на солнечной площадке,И улыбаясь — солнце, свет! —Стоят лицом к лицу, как в схватке,Весь мир и молодой атлет.Как радостно он дышит миром,Бросая в крепкий воздух мяч!Отметим лёт мяча пунктиром,Улыбкою — завистниц плач.Как высоко грудную клеткуВздымает марафонский бег!Протянем лавровую веткуВсем, кто опережает век.

Не пища, не иищеваренье,А только тело, воздух, звон,Где пульсом кровообращеньяХолодный мрамор оживлен.Олимпиада: воздух, лето,Торжественный латинский слог,Легчайшая душа атлета,Полет мяча и топот ног.1936

120. «Ты — гадкий утенок, урод…»

Ты — гадкий утенок, урод.И нет у тебя ничего:Ни сил лебединых, ни вод,Ни голоса, как у него.Не крылья, а лужа. И в нихКусочек далеких небес,Таких непонятных, как стих,

Таких невесомых на вес.Но даже за то, что тебеПослали — за лужу, за нос,Такой неуклюжий! — судьбеТы был благодарен до слез.Пленительный лебедь из рукВ балетном пространстве летитПод музыку скрипок, и вдругГром рукоплесканий гремит.Весь мир, как огромный цветок.Ты плачешь от счастья, без сил.При мысли, что хоть на часокИ ты этот мир посетил.1936

121. АННА

Средь бурь и прекрасных ненастий,Как мачта средь звезд и морей,Как гибкая ива во власти

Гитарных кастильских ночей,Трепещет, склоняется АннаНад синей и страшной водойПленительных глаз Дон-Жуана,Где мир отразился пустой.Не верь никаким уговорам,Мужским непонятным слезам,Красивым и ловким танцорам,Поэтам и синим глазам —Все только начало разлуки,Ты будешь сгорать от стыда,Ты будешь заламывать руки,Покинутая навсегда.О, в шорохе платьев туманныхВ темнице своей кружевнойОстанься для вздохов гитарныхЗапретной страной.

122. РОМАН