Собрание Стихотворений

Торжественная песнь неслась по темным сводам,Струился фимиам воздушною рекой.С душой, исполненной любовью и тоской,Я у дверей стоял с молящимся народом.Распахивалась дверь, и с чьим-нибудь приходомВрывался громкий шум тревоги городской.Оглядывались все, и этим эпизодомСмущаем был на миг служения покой.Душа, в томлении изнемогая, блеклаИ с тайным трепетом ждала заветной встречи.Перед иконами горели ярче свечи,В вечернем сумраке тонули алтари…Холодный вешний день прощался через стеклаМерцаньем розовой, тускнеющей зари.

«Среди снегов, залегших, как пустыня…»

Среди снегов, залегших, как пустыня,Среди весенних, радостных ручьев,Все та же ты, бессмертная святыня,Все тот же путь, без мыслей и без слов.В уборе светлом хлопьев белоснежныхИ в тайных чарах сладостной весныОдин огонь очей лазурно-нежных,И те же всё заманчивые сны.И как средь мрака яростной мятели,Так в свете ярком радостных небесИду все к той же неизменной цели,В далекий край таинственных чудес.Среди ночей весны благоуханнойГорят огнем мистическим мечты,

И в белой дымке, нежной и туманной,Как и зимой, все та же, та же ты.

Новый взгляд на назначение средней школы

«Для того стоит гимназия,Чтобы к жизни приучать!Что за дикая фантазияЦицерона изучать!Знать Гомера, ФукидидаИ не знать, что стоит рожь!О, ужасная обида!Где позор такой найдешь?»И всеобщее решенье —Классицизм из школ изгнать.Средней школы назначенье —

К нуждам жизни приучать,Знать науки кулинарные,Знать изжарить фунт котлет,Где поближе есть пожарные,Где хороший есть буфет.Ведь возможно приключение,Что кухарка вдруг уйдет.Тут Гомера изучениеПользы нам не принесет.Ежели пожар случится(Лампу опрокинешь вдруг),Тут Софокл не пригодится,А пожарный — добрый друг.Вот что умным признается!Браво! Изгнан классицизм,

И изгнать нам остаетсяВ молодежи атеизм.Чтоб они слугами вернымиБыли Богу и властям.Не зачитывались сквернымиПовестями по ночам.Тридцать шесть часов в неделюПусть за книгами сидят.До ложения в постелюВсё зубрят, зубрят, зубрят.И для поддержанья верыТак решили приказать:Вместо чтения ГомераТри часа маршировать.

Другу Борису Бугаеву