Читаем Собрание стихотворений и поэм полностью

Милая, прошу я вновь прощения, Милости твоей опять я жду. Отпусти, прости мне прегрешения, Все, что совершил я в том году.

Ты прости за то, что не однажды я Каялся и ты прощала мне. Ты прости свою слезинку каждую, Пролитую по моей вине.

Ты прости мне, что, когда в дороге я С делом и без дела пропадал, Ты считала дни и ночи многие, Между тем как я их не считал.

Ты прости мне завязи бесплодные, Все, что я не сделал в этот год. Все мои дела неподотчетные, Хоть за них придется дать отчет.

Слепоту прости, что помешала мне Видеть то, что на тебя навлек, Глухоту, из-за которой жалобы Я не слышал, хоть услышать мог.

Ты за все, что пережито-прожито, Как всегда, простишь, меня любя, Да и укорить меня не сможешь ты Строже, чем корю я сам себя.

Я не поступался даже малостью, Обижал я тех, кого любил. Я прошу: прости меня, пожалуйста, С легкостью, с которой я грешил.


*


– Больные люди, что вам ждать сейчас? – Те исцелятся, те умрут, быть может. – Здоровые, что ожидает вас? – Болезнь и смерть нас ожидает тоже. – А вы, над кем свершился приговор, А вас что ждет, лежащие в могиле? – Тех ожидает слава, тех – позор, А тех – забвенье, будто б и не жили!


*


– Скажи, чья радость прочих веселей? – Того, кто прежде радости не знал. – Скажи, чье горе прочих тяжелей? – Того, кто никогда не горевал.

– А мы с тобой, любимая, давно Все знаем от веселья до потерь. – Не мудрено, нам знать не мудрено, Ведь жизнь всегда стучалась в нашу дверь…

– Что за окном: закат или восход, Свистит ли ветер иль поет свирель? Что за окном: черешня ли цветет Иль кружится январская метель?

Что за окном, не все ли то равно, Еще с тобой мы молоды, поверь. Нальем и выпьем старое вино, Чтоб жизнь всегда стучалась в нашу дверь.

Прильни щекою к моему плечу, И я сквозь снег и ночи темноту Туда с тобою вместе улечу, Где обнялись два дерева в цвету.

НЕ ЗАБУДУ

Того не забуду, кто имя мне дал, И тех, кто под небом и кровом Вблизи и вдали неприветливых скал Дарил меня хлебом и словом.

Того не забуду, кто дал мне огонь И буркой укрыл мои плечи. Того не забуду, чья братски ладонь К моей прижималась при встрече.

И помнить я буду, покуда сквозь даль Идут моих дней караваны, Всех женщин, мою утолявших печаль, И всех наносивших мне раны.

О том не забуду, как вера мосты Над пропастями возводила. Как малая капля людской доброты Обиду на сердце гасила.

О том не забуду, как верный кунак Являлся порой роковою И вмиг разжимался тяжелый кулак Над грешной моей головою.

Забуду, где в тучах гнездится плато, Повитое клекотом диким, Того, кто душою – неведомо кто И кажется лик чей – безликим.

Забуду того, кто в положенный срок Не смог уподобиться чуду, Того, кто прослыть человеком не смог, А всех остальных не забуду.

О НАС И ДРУГИХ

Вблизи горы, лежащей как коврига, Остался с книгой я наедине, Но о тебе она и обо мне Не ведала – пустая эта книга.

А мы с тобой похожи на других, Нас в облаках одна несет квадрига. И получалось так, что и о них Не ведала пустая эта книга.

Остался с сердцем я наедине, И рассказало с грустью и любовью Оно и о тебе, и обо мне Земную быль, написанную кровью.

Сочли б, услышав, тысячи других Рассказ о нас, изложенный подробно, Что сердце честно речь вело о них, Нерукотворной повести подобно.

СТИХИ О БУМАГЕ

На фабрике бумажной, где искусны Машины, где огромные котлы, Мне вспоминались строки писем грустных, Как сводят лес, как падают стволы.

Я омраченный взгляд бросал украдкой, Вопросы задавая невпопад, На сохранивший запах хвои сладкой Уже не лес, а полуфабрикат.

Готовые к жестоким превращеньям, Лежали бревна – бывшие леса, Где обитали белки и олени И ветви упирались в небеса.

И вот листы бумажные белы, А я гляжу и думаю с тоскою: Чтоб им родиться, ветви и стволы Сошли на нет, пожертвовав собою.

Ужель на месте леса пни торчат Лишь для того, чтобы бумагу черство Извел в тупом усердье бюрократ И графоман в потугах стихотворства?

Ужель сведенный лес столетья рос И пал на землю, топору послушный, Чтоб злопыхатель написал донос, Дурак придумал циркуляр ненужный?

И все ж не зря погибли дерева. В тетрадях, не исписанных впустую, Малыш начертит первые слова, Мудрец закон великий обоснует.

Поэт любимый ночи напролет Глаз не сомкнет и озарит страницы, И лес столетний в слове оживет, Запахнет хвоя, защебечут птицы.

И будет этот лес из века в век Шуметь ветвями, кровь тревожить в жилах, И ни один на свете дровосек Свалить его стволы не будет в силах.

СТИХИ О БОЛЕЗНЯХ

Те, кто здоров, те, кто во цвете лет, По простоте своей считать готовы, Что в этом мире смерти вовсе нет, Что все сильны на свете и здоровы.

А мне с вершины зрелости своей, Достаточно лежавшему в больницах, Порою кажется, что нет людей, Внутри которых хвори не таится.

Я вижу многих страждущих вокруг, Но я не врач, чтоб излечить кого-то, И чей-то злой или не злой недуг – Моя печаль, но не моя забота.

Другое омрачает мой покой, Покуда жив, я буду опасаться Того, что клетки совести людской Вдруг в раковую ткань переродятся,

Что человека затрясет озноб Корысти и вражды непримиримой, Что в душах чьих-то вызовет микроб Жестокости процесс необратимый.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Монады
Монады

«Монады» – один из пяти томов «неполного собрания сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007), ярчайшего представителя поэтического андеграунда 1970–1980-x и художественного лидера актуального искусства в 1990–2000-е, основоположника концептуализма в литературе, лауреата множества международных литературных премий. Не только поэт, романист, драматург, но и художник, акционист, теоретик искусства – Пригов не зря предпочитал ироническое самоопределение «деятель культуры». Охватывая творчество Пригова с середины 1970-х до его посмертно опубликованного романа «Катя китайская», том включает как уже классические тексты, так и новые публикации из оставшегося после смерти Пригова громадного архива.Некоторые произведения воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации.

Дмитрий Александрович Пригов

Поэзия / Стихи и поэзия