Собрать мозаику (СИ)

— На войне нет женщин, мужчин, детей, дорогой мой. Есть свои и есть враги. Если ты будешь различать среди врагов женщин и детей, стариков и старух, то никогда не станешь хорошим солдатом, — второй. Жесткий, холодный. Поучительный.

— Я не согласен, — мрачный ответ первого.

— Я вижу, — холодно констатировал второй. — Поэтому, зная тебя, я решил провести тебе экскурсию в тюрьме. На войне не должно быть лишних эмоций. Например, касательно этой женщины. Ты слышал о «зеленых лучах»?

— Кто не слышал о них? — первый. Тяжело. С ненавистью. — Сколько наших солдат погибло из-за них.

— Она из них, — второй. Холодный. — Кроме того, знает некую тайную информацию, которая может переломить ход войны. Нужно выяснить ее, но она молчит, несмотря на все… хм… допросы. Как, по-твоему, мы должны с ней разговаривать, если от ее признания зависят жизни многих марилийцев? Что выберешь в этом случае — ее жизнь или жизнь земляков?

- В таком случае правильный выбор один, — первый. Уже спокойный.

- Какой? — второй. Без эмоций. Бесцветный.

— Жизнь тысяч марилийцев, — второй. Гордый, четкий. — Но почему не привлекли менталистов?

Молчание. Медленные удаляющиеся шаги.

— Как раз хотел поговорить об этом, — первый. Холодный.

- При чем тут я? — первый. Недоумённый.

- Ты крутишься среди принцев — братьев и племянников императора, ни у кого не могло быть интрижки с тангрийкой? — взрослый. Заинтересованный. Напряженный.

— Не слышал. Но ты тоже "крутишься", — молодой. Удивленный.

— Я — солдат. Когда был последний раз при дворе? — второй. Раздраженный. — На королевской охоте или опере? Я воюю вместо императора и за императора. — Гордый. Высокомерный.

Тишина.

— Дело в том, что пленную не может прочитать ни один менталист империи. Я уверен, что у нее ментальный блок «королевская слеза», — первый. Неохотно. Цедя слова. — Блок появляется после долгого ношения кольца- артефакта. Других вариантов нет. У нее кольцо могло появиться только, как подарок от принца или принцессы. Или она могла украсть, но никто не заявлял о краже, я узнавал. Ты слышал о «королевской слезе»?

— Нет, — второй. Также удивленно. — Хотя… Что-то очень знакомое, — первый. Задумчиво.

— Знакомое? — второй. Настороженный. — Ты мог услышать о «слезе» только от члена императорской семьи.

Дверь закрылась. Вдох, выдох. Чьи были голоса? Я знала и первый и второй, но не могла сосредоточиться, чтобы вспомнить. Кроме того, на уровне инстинкта осознавала, что должна затаиться и очень тихо себя вести. Но почему? Кто я? И где нахожусь?

Вдох, выдох.

«Я — маленькая серая мышка, поэтому меня никто не видит».

Вдох.

Выдох.

«Кто я?»

Настоящее время.

Я проснулась в холодном поту. Опять страшный сон.

В палате горел свет — в последнее время я не могла спать в темноте. Я немного успокоилась, поняв, где нахожусь. Сестра Таисия спала недалеко на кушетке. Тоже тревожно и беспокойно. Этой доброй женщине тоже могут сниться кошмары?

И вдруг я отчетливо поняла, кому принадлежали два мужских голоса из кошмара, который не раз снился в последние дни. Первый — голос Мирита Тонича, парня, с которым я когда-то недолго встречалась в Марилии. Второй — голос генерала Мирадовича.

Мирит был в тюрьме для военнопленных и не узнал меня в пленной изуродованной тангрийке.

Ирония судьбы. Жестокая насмешка.

Мирит — мужчина, когда-то безумно любивший меня и предлагавший выйти за него замуж, — женился на дочери генерала Мирадовича, по приказу которого убивали и пытали его бывшую возлюбленную. Убийца и палач обращался к нему «дорогой зять».

Нервный хриплый истеричный смех, не успев начаться, застрял в горле — я вспомнила злые слова Мира в день нашего прощания: «Убогая, дикая и отсталая империя. И парень твой тоже убогий, если позволил находиться здесь столько лет без присмотра».

"Зачем тебе жена из такой отсталой империи, Мир? — язвительно и зло спросила я его. — Найди невесту в своей замечательной империи и женись, а меня оставь, наконец, в покое!" — ответила я.

Мир швырнул тогда кольцо мне под ноги: «Наверное, я так и сделаю, Лори. Найду девушку в империи и женюсь. А ты никогда не будешь счастлива с твоим убогим возлюбленным!»

Я закрыла глаза, слезы текли по щекам. Я могла тогда выйти замуж за атера Мира Тонича и никогда не случилось бы того кошмара, в котором я оказалась. Я, простая тангрийская аристократка, не из высших, могла выйти замуж за высшего аристократа Марилии, за которого сам генерал Мирадович, герцог Марилии, был рад отдать дочь. Я могла бы жить в богатстве и роскоши и только со стороны наблюдать за войной, за тем, как армия Марилии воюет с армией Тангрии, слышать только на светских балах, как армия Марилии уничтожает с каждым днем все больше и больше подданных "отсталой империи Тангрии". ОТСТАЛОЙ ИМПЕРИИ ТАНГРИИ. Которой больше нет. И там, в столице Марилии, в каком-нибудь из шикарных особняков, принадлежащих чете Тонич, за чашечкой чая или кофе, я бы мимоходом узнала, что моей империи больше нет!