Собрать по кусочкам. Книга для тех, кто запутался, устал, перегорел

– Это ужасно, – говорила она мне. – Я подумала и поняла, что хуже может быть только одно – жить так, как я жила раньше.

Ни для кого не стало неожиданностью, что Коди угодил в тюрьму. Там он записался в двенадцатишаговую программу и в программу, где заключенным раздавали щенков, чтобы дрессировать на роль собак-поводырей. Это сочетание сотворило чудо. Однажды Джина пришла ко мне в слезах, держа в руках письмо от Коди, которое он написал, чтобы попросить прощения и узнать, как ему искупить свою вину.

– Он пишет, что понимает, что я всегда старалась помочь ему, – сказала мне Джина. – И даже поблагодарил за то, что я заботилась о нем – и что выставила его из дома.

После этого у Джины началась прекрасная жизнь. Она говорила, что словно помолодела на двадцать лет, и так и выглядела.

А Дженис наконец решила, что деликатно обходить проявления расизма на работе хуже, чем потерять ее. Она начала отвечать на небрежные расистские замечания и предположения коллег-юристов. Большинство реагировало на это прохладно, и некоторое время Дженис думала, что все-таки придется уволиться, чтобы жить спокойно. Но меньшинство ее белых коллег прислушались к ее словам. Когда она указывала на расистскую политику фирмы или поведение сотрудников, они относились к этому серьезно. Поначалу дело продвигалось черепашьим шагом, но постепенно, особенно когда набрало культурные обороты движение #BlackLivesMatter, культура компании начала меняться к лучшему. До настоящего равноправия там пока что как до луны, к тому же учить целую фирму белых людей элементарным нормам уважения не входило в профессиональные обязанности Дженис, и она постоянно сталкивалась с тем, что на ее честность отвечают расизмом. Но в конце концов колоссальная отвага, сила и упорство Дженис привели к масштабному социальному сдвигу в сторону справедливости.

Большинство моих клиентов не сталкиваются с настолько сложными ситуациями. Алистер перестал давать деньги «в долг» сестре, которая никогда их не возвращала. Лея порвала с бойфрендом, который почему-то считал, что она должна готовить и убирать для него, хотя они жили раздельно. Ларс ошарашил родителей тем, что ушел из стоматологического колледжа, который терпеть не мог, и начал изучать режиссуру, которая ему очень нравилась. Во всех этих случаях, как и в моем, отказ от вранья, как выяснилось, стал преображающей силой во всем, причем только к лучшему. Недаром говорят, что истина освобождает. Всех нас.

Судите сами. Попробуйте проделать это упражнение.

Упражнение «Марафон без вранья»

Шаг первый

Решите, в течение какого времени вы будете соблюдать запрет на вранье. Я бы посоветовала как минимум неделю. Максимума не существует. Запишите свое решение.

Я даю себе обещание Жить Без Вранья на следующий срок:

Шаг второй

Не лгите в течение этого срока.

Шаг третий

Ведите дневник, где вы будете записывать все, что происходит с тех пор, как вы перестали лгать. Скорее всего, у вас улучшится здоровье и отношения с близкими, у большинства так получается. С другой стороны, если дела приобретут скверный оборот, выражать свою правду на письме станет для вас безопасным способом продолжать не лгать.

Шаг четвертый

Если все-таки солжете, не бросайте начатое. Простите себя. А потом снова дайте себе слово не лгать, пока намеченный период не закончится. Правда и ее последствия

Чем дольше вы будете выполнять предыдущее упражнение и Жить Без Вранья, тем чаще станете ловить себя на оценочных суждениях. Бывает ли, что вы лжете, потому что молчите, или совершаете поступки, которые кажутся вам неправильными, хотя вслух ничего не говорите? Какие истины вы должны произнести во весь голос, чтобы почувствовать, что ведете себя целиком и полностью честно? Когда это нужно сделать? Никто, кроме вас, не может ответить на эти вопросы, все зависит только от вас и вашего внутреннего учителя. Говорите и делайте все, что дает ощущение гармонии в вашем теле, разуме, сердце и душе. Вы поймете, что это истина, когда почувствуете, что все со всем совпало с приятным щелчком.

В мой первый Год Без Вранья, когда все становилось страшнее и страннее с каждым часом, я постоянно задавалась вопросом, как быть честной и при этом не порушить свою жизнь и жизнь всех, кого я люблю. Я продолжала выступать в защиту ученых, обвиняемых в ереси, и начала объединять усилия с теми, кто пережил сексуальное насилие (хотя свою собственную историю я долго держала при себе). Мы с подругой выступили перед мормонскими властями с докладом о том, что в мормонской среде, судя по рассказам студенток, очень распространено сексуальное насилие над детьми. Вместе с другой подругой мы написали статью о «травме святилища» – о двойной травме, которую получали мормонские девочки, девушки и женщины, когда жаловались церковным властям на абьюз, а те отказывали им в помощи и защищали насильников.