Сочинения, том 1 (1839 – 1844)

К пункту 1. «На первый взгляд может показаться странным в государстве то, что от многочисленных умений, владений, деятельностей, талантов и заключающихся в них бесконечно многообразных живых достояний, одновременно связанных и с умонастроением, государство не требует непосредственных повинностей, а изъявляет притязание лишь на то единственное достояние, которое проявляется в виде денег. – Повинности, которые относятся к защите государства от врагов, входят в круг тех обязанностей, которые будут рассмотрены лишь в следующем отделе» (не потому, что это будет рассматриваться в следующем отделе, а по другим основаниям мы только впоследствии подойдём к рассмотрению личной обязанности несения военной службы).

«На самом деле, однако, деньги не составляют особого

достояния наряду с другими достояниями, а представляют собой всеобщее всех этих достояний, поскольку эти последние достигают внешнего существования, в котором они могут рассматриваться как вещь». «У нас», – говорит Гегель далее в добавлении, – «государство покупает то, что ему нужно».

К пункту 2. «Лишь на этой самой крайней внешней ступени» (т.е. там, где достояния

достигают внешнего существования, в котором они могут рассматриваться как вещь) «возможна количественная определённость и, следовательно, справедливость и равенство повинностей». В добавлении

говорится: «Посредством денег, однако, может быть гораздо лучше осуществлена справедливость равенства». «С талантливого взималась бы более высокая подать, чем с лишённого талантов, если бы всё зависело от конкретной способности».

К пункту 3. «У Платона, в его государстве, лица, стоящие во главе, распределяют индивидов по сословиям и возлагают на них особые обязанности; в феодальной монархии вассалы должны были оказывать как неопределённые услуги, так и услуги, определённые в своей особенности

, например, отправлять правосудие и т.д.; повинности, выполнявшиеся на Востоке, в Египте, для возведения гигантских построек и т.д., обладали также особым качеством и т.д. При всех этих условиях отсутствует принцип субъективной свободы, требующий, чтобы субстанциальная деятельность индивида, которая в этих услугах и сама по себе есть нечто особое по своему содержанию, была опосредствована особой волей индивида; это – такое право, которое может быть осуществлено лишь посредством требования выполнять повинности в форме всеобщей стоимости, чтò и явилось основанием, вызвавшим это превращение». В добавлении говорится: «У нас государство покупает то, что ему нужно, и это может на первый взгляд представиться абстрактным, мертвенным и бездушным, и может также показаться, будто государство низко пало из-за того, что оно удовлетворяется абстрактными услугами. Но в принципе современного государства заключается то, чтобы всё, что индивид делает, опосредствовалось его волей». «…Но в том-то и выражается уважение к субъективной свободе, что к каждому подходят лишь с той стороны, с которой можно к нему подойти».