Можно сказать, что именно проблема патогенеза болезней занимает Галена в наибольшей степени. Следуя логике названия разбираемого нами трактата — «О причинах болезней», — он, в первую очередь, должен был быть посвящен проблемам этиологии. Однако необходимо понимать ограниченность исследовательских возможностей Галена в этой области. По ходу анализа многих текстов, написанных великим римским врачом, мы обращали внимание читателей на то, сколь точно Гален улавливает суть процессов, протекающих в организме человека. Вместе с тем мы не всегда можем говорить о Галене как о первооткрывателе тех или иных явлений в силу отсутствия в его работах научных, экспериментальных доказательств и обоснований. Порой речь может идти о гениальном прови́дении, основанном на потрясающей клинической интуиции и опыте врача, вооруженного рациональной натурфилософской системой, наиболее адекватной по отношению к решаемой им задаче (конечно, для своего времени). Ярким примером является концепция гомеомерий, которую, по ее роли в системе Галена, мы считаем возможным сравнивать со значением клеточной теории в современной медицине. Эта оценка, конечно, является нашим собственным субъективным взглядом, который мы никоим образом не навязываем читателю. При этом как в вопросе о гомеомериях, так и в случае с разбираемым нами в настоящий момент текстом мы понимаем, что идеи Галена при отсутствии их экспериментального подтверждения носят умозрительный характер. Однако обратим внимание на тот факт, что его клинические наблюдения, как правило, безупречно обоснованы эмпирически и подтверждаются логикой. Происходит это только тогда, когда в начале логической цепочки стоят факты, объективно наблюдаемые у постели больного. Именно по этой причине вопросы этиологии и патогенеза обсуждаются им в трактате «О причинах болезней» в совокупности. Так, например, развитие заболеваний, в основе которых лежит накопление болезнетворных излишков жидкости[210]
, невозможно понять вне логичных и практически полезных представлений о физиологических возможностях организма избавляться от таких излишков: «Это говорилось и многими прежними врачами, но еще никто не описывал, каким образом происходит извержение [лишнего]. Мы припишем природе [несуществующие] способность рассуждать и разум, если просто скажем, что она переводит из своих частей в чужие все, что есть в ней дурного. Однако мы ясно понимаем, что разрешение болезней происходит именно по этой причине. Однако мои предшественники не объяснили, каким именно образом это происходит, так как не могли разъяснить природных способностей, о которых мы уже говорили в других сочинениях» (фрагмент 6).Гален предлагает идею «более сильных» и «более слабых» частей тела — об этом подробно говорится в трактате «Искусство медицины». Именно через эти понятия он увязывает субъективность реактивности человеческого организма с вопросом динамического изменения тетрад. Из «более сильных» частей тела излишки выводятся быстрее и легче, из «более слабых» — медленнее и тяжелее: «Существуют четыре способности, которыми обладает каждая часть тела, как человека и животного, так и растения: привлечение подобного, удержание, изменение и выделение избыточного, которое носит двойственный характер — избыток бывает количественный и качественный. Кроме того, поскольку части тела неравны по своей силе, но более важные части изначально самой природой созданы более сильными, то вполне естественно, что вредные и избыточные вещества, находящиеся в теле, стремятся к менее важным частям. Тем самым избыток [веществ] выводится из более сильных частей тела и, будучи неспособным нигде остановиться, доходит до самых слабых частей» (фрагмент 6). Понятие «более сильный» и «более слабый» не следует трактовать в плане жизненной важности той или иной части тела. Их надо понимать именно в контексте современного представления об индивидуальной реактивности. В лексиконе современных врачей со времен Галена сохраняется понятие «