Сочинения. Том 3

27 марта 1807 г. Наполеон издал (в императорской главной квартире в Остероде) декрет о вспомоществовании мануфактурам. Этим декретом было отпущено 6 миллионов франков для выдачи займов промышленникам, находящимся «вследствие обстоятельств и недостатка сбыта» в затруднительном положении. Залогом при этих займах должны были служить товары в таком количестве, чтобы их ценность была на ⅓ больше выдаваемой суммы. Расходы по ссуде для должника не должны были превышать 2% годовых, и выдавались эти ссуды на один год. Только от префектов должно было зависеть заключение — благоприятное или неблагоприятное — о каждой отдельной просьбе ссуды, решал же вопрос окончательно министр внутренних дел[1]. Фабрикантам было поставлено при этом условие: содержать то же количество рабочих, что и до получения ссуды, в течение всего срока ее[2]. Из шести ассигнованных миллионов было в общем фактически выдано в ссуду 1 175 925 франков 25 фабрикантам для поддержания бедствующих промышленных предприятий. И какой бы из сохранившихся списков этих manufactures en souffrance мы ни взяли, в графе couses de l’état de souffrance

неизбежно находим: «La guerre avec l’Angleterre», «la guerre maritime», «défaut d’exportation à l’étranger», «l’effet des circonstances politiques» и т. д.[3] По этим спискам, впрочем, нельзя составить себе сколько-нибудь точного понятия о действительных размерах переживавшегося торгово-промышленного застоя, так как правительство помогало только большим заведениям, а не «маленьким разбросанным мастерским», которые, однако, были в эту эпоху еще преобладающей формой промышленной организации[4]

.

Из ассигнованных денег лионские мануфактуры получили львиную долю — 1,4 миллиона франков. Кроме того, в этом году выдавалось по 500 тысяч франков в месяц заимообразно наиболее нуждающимся предприятиям. Целью Наполеона при этом было именно предупредить безработицу[5].

Интересно, что из 25 фабрикантов, получивших ссуду в 1807 г. на основании декрета от 27 марта, оказалось девятнадцать парижских и всего шесть провинциальных, и сообразно с этим подавляющее большинство — не текстильные промышленники, а мебельщики, бронзовщики, хозяева фарфоровых, стекольных, ювелирных, золотильных и тому подобных мастерских[6]

. Эти промыслы, действительно, и в 1808, и в 1809 гг. не испытали никакого заметного увеличения сбыта. А почему именно парижские фабриканты получили в большинстве помощь, об этом после всего сказанного об отношении Наполеона к безработице много распространяться не приходится. В общем фактически выданная сумма 1 175 925 франков не может считаться чрезмерной, если принять во внимание бюджет Империи в 1807 г. (760 миллионов франков доходов и 750 миллионов расходов).

Так как «обстоятельства оказались еще более прискорбными», то вернуть эти ссуды через год были в состоянии немногие: всего 5 человек (сумму в 150 тысяч франков). Из остальных 11 человек кое-что внесли (в общем 100 571 франк), а 9 ничего не внесли. Были даны и пропущены все отсрочки, и министерство стало продавать заложенные товары с публичного торга, а если продажа не покрывала ссуды, то против должников чинились иски. Разоряемые фабриканты горько жаловались и указывали, что император, желавший, чтобы рабочие не потеряли работу, своей цели достиг, а что они, фабриканты, разорены, ибо продавать свои товары они не продавали, а производства сокращать не могли, так как обязались не рассчитывать рабочих[7]. И министерство, докладывая об этом императору (уже в 1809 г., когда неисправные должники все еще просили отсрочки), соглашалось, что эти жалобы основательны[8]

.

Этим небольшим кризисом 1807 г. дело не ограничилось. В течение всего начала 1808 г. в промышленных центрах Франции царила тревога. Хлопок сильно дорожает и уже в середине февраля в Руане продается по 6 франков 10 сантимов — 6 франков 15 сантимов фунт; его хватит прядильням до конца мая, а потом они не знают, что будет; надеются получить хлопок, секвестрованный в Лиссабоне, но боятся, что лиссабонский хлопок может опоздать, и тогда получится перерыв в работе. Нет и красящих веществ, и до такой степени нет, что красильням угрожает полное прекращение деятельности. И вообще вся надежда, что «великие намерения монарха» как-нибудь выручат[9].

Часто префекты воздерживаются от указания на причины, вызвавшие в 1808 г. сокращение производства: они полагают, что рассуждать об этом — не их дело, а центрального правительства[10].

Министр внутренних дел обращал внимание Наполеона на грозящую из-за недостатка хлопка и кое-где уже наступившую безработицу, а также и на недостаток риса и вообще колониальных товаров. Он делал при этом характерную оговорку, что вопрос о последствиях безработицы, собственно, относится к ведению министра полиции, а не министерства внутренних дел[11].