Сочинения. Том 5

Вторая же нелепость заключается вот в чем: если допустить, что сыворотка целиком устремляется вниз, и именно тогда, когда она оказывается в полой вене, трудно, пожалуй, и невозможно объяснить, каким образом она попадает в почки, если они расположены не ниже вены, но по сторонам от нее, и если полая вена не врастает в них, а всего лишь посылает в каждую из них отростки, точно так же, как и во все остальные органы. И какое же учение возобладало, когда прежнее было отвергнуто? Учение, как мне кажется, куда более глупое. Впрочем, и оно в конце концов достигло своего расцвета. Итак, по их словам, если масло, смешанное с водой, разлить по земле, каждая из этих жидкостей направится своим путем, и одна потечет в одну сторону, а другая — в другую. Стало быть, говорят они, нет ничего удивительного в том, что водянистая сыворотка течет в почки, а кровь по полой вене устремляется вниз. Однако разоблачено и это учение. Ведь почему тогда, хотя из полой вены берут начало множество сосудов, водянистая сыворотка отклоняется в сторону тех вен, которые идут к почкам, а кровь поступает во все остальные? На этот вопрос они не дают ответа, но думают, что указали причину, лишь описывая происходящее.

И вот опять (Спасителю — третья чаша!)[98] они излагают учение, которое хуже всех прежних — я имею в виду недавнюю выдумку Лика из Македонии, которая стала популярной благодаря своей новизне. Ведь этот Лик поведал, точно провещал из недр некоего святилища, что моча — это излишки, выделяемые почками в процессе питания. Однако обилие мочи, которое выделяется ежедневно, ясно показывает, что мочой становится вся выпитая нами жидкость, помимо той, что выходит с испражнениями или с потом или незаметно выдыхается. В особенности это заметно зимой, на примере людей праздных и выпивающих, особенно если вино легкое и легко находит себе дорогу. Ведь они довольно быстро выделяют почти столько же мочи, сколько выпивают жидкости. А то, что это и Эрасистрату было известно, знают те, кто прочел его первое сочинение «Об общих началах». Следовательно, очевидно, что Лик далек как от истины, так и от того, что говорил сам Эрасистрат, и ясно, что так же далеко это от учения Асклепиада и еще дальше — от учения Гиппократа. И выходит по пословице: белой вороне ни с самими воронами не сойтись — больно бела, ни с голубями — больно велика. Впрочем, из этого еще не следует, что его нужно презирать: в любом случае он сказал нечто удивительное, что никому прежде и в голову не приходило.

Итак, мы признаем, что все органы, связанные с питанием, выделают какой-то излишек, но невозможно допустить и нет тому основания, чтобы почки, совсем маленькие органы, одни удерживали порой целых четыре хои жидкости, а иной раз и того больше, ведь тогда необходимо, чтобы выделения каждого из больших органов были еще внушительнее. Возьмем, к примеру, легкие: если сравнивать внутренние органы по величине, очевидно, что они во много раз превосходят почки. И если бы они выделяли соответствующее количество жидкости, вся грудная клетка заполнилась бы ей, и животное тотчас задохнулось бы. Но если кто-нибудь все же станет утверждать, что и у каждого из прочих органов имеются выделения, через какие пузыри тогда они выводятся? Ведь, если почки человека, пьющего вино, производят иной раз три-четыре хои излишков, выделения каждого из прочих внутренних органов будут куда больше, и понадобится огромный пифос, чтобы собрать все излишки. Впрочем, часто бывает так, что мочи выделяется почти столько же, сколько жидкости человек выпил, — выходит, что вся выпитая жидкость проходит к почкам.

Таким образом, похоже, что Лик, поборник третьего ложного учения, так ничего и не достиг, но тотчас был уличен во лжи. Итак, проблема, которая была с самого начала и приводила в недоумение Эрасистрата и всех остальных, за исключением Гиппократа, остается неразрешенной.

Я намеренно останавливаюсь на этой теме, так как точно знаю, что никто другой ничего не может ясно сказать о функции почек, но либо окажется, что он еще больший неуч, чем любой из мясников, так как не признает, что моча проходит через почки, либо, если он это признает, не сможет назвать другую причину выделения, кроме функции притяжения.

А если движение мочи не связано со стремлением занять пустое пространство, ясно, что не связано с ним и движение крови и желчи. А если движение этих жидкостей связано с ним, то и движение мочи связано. Ведь даже, согласно самому Эрасистрату, необходимо, чтобы все это совершалось единообразно.

Однако этот вопрос мы обсудим подробнее в следующей книге.

КНИГА ВТОРАЯ