Сочинения в четырех томах. Том 1

— Отель «Сент-Риджис», — ответили ему.

— Хотел бы заказать завтрак в номер. Стакан апельсинового сока, слабо прожаренная яичница из трех яиц с беконом, двойной «экспресс» со сливками. Тосты и мармелад. Как поняли?

Заказ повторили. Бонд перешел в прихожую, чтобы забрать целую кипу газет весом фунтов в пять, которые утром оставили за дверью. На столике в холле лежало еще несколько свертков, но Бонд прошел мимо, не обратив внимания.

Накануне фэбээровцы попытались, насколько было возможно, одеть его под среднего американца. С него сняли мерку для двух однобортных пиджаков из темно-синей шерстяной ткани (Бонд наотрез отказался пошить что-нибудь более экстравагантное), затем из магазина мужских принадлежностей принесли накрахмаленные белые нейлоновые рубашки с длинными воротничками, несколько аляповатых галстуков, темные носки с замысловатыми стрелками, пару пестрых платков для жилета, шелковые майки и трусы, которые в Америке называли шортами, удобное легкое пальто из верблюжьей шерсти с подложенными плечами, простую серую шляпу с узкими полями и черной лентой, а также две пары удобных черных мокасин для каждого дня.

К сему прилагались булавка для галстука «Свонк» в форме плети, бумажник из крокодиловой кожи от Марка Кросса, элегантная зажигалка «Зиппо», пластиковый джентльменский набор, роговые очки с простыми стеклами и легкий хартмановский саквояж.

При себе он оставил «беретту» двадцать пятого калибра с костяной рукояткой и замшевую кобуру, а все его остальные вещи к полудню должны были быть отправлены на Ямайку.

Он сделал короткую стрижку и должен был выдавать себя за бостонца, служащего лондонской «Гаранта Траст Компани», приехавшего провести отпуск в Штатах. Кроме того, ему не следовало путать некоторые английские и американские названия и избегать, по совету Лейтера, слов длиннее, чем в два слога.

— В разговоре с американцем, — сообщил Лейтер, — вполне можно обходиться тремя словами: «Geah»[48]

, «Nope»[49] и «Sure»[50]. И ни в коем случае нельзя употреблять типично английское «эктуалли»[51], хотя Бонд уверял Лейтера, что это слово никогда и не было в его лексиконе.

Он мрачно посмотрел на груду свертков, которые содержали его новое обличье, вылез из пижамы в последний раз (В Америке спят нагишом, мистер Бонд!), и принял ледяной душ. Бреясь, он рассматривал свое лицо в зеркале. Волосы коротко подстрижены на висках, копна темных волос, причесанных на правую сторону, заметно поредела. Тонкий вертикальный шрам на правой щеке фэбээровцам не удалось замазать никаким гримом, а выражение глаз оставалось холодным и даже злым. Сходство с американцем придавали лишь темные волосы да высокие скулы. «Прощай, успех у женщин! — тоскливо подумал Бонд. — А в остальном, кажется, все в порядке».

Он нагишом проследовал в прихожую и распечатал несколько свертков. Двумя минутами позже, надев белую рубашку и синие брюки, он сел за письменный стол у окна в гостиной и начал читать знаменитую книгу Патрика Лея Фермера, которая называлась «Древо путешественника».

Мистер М. порекомендовал ее Бонду.

— Этот парень знает, о чем пишет. Он хорошо знает события, которые произошли на Таити в 1950 году. Это вам не какая-нибудь средневековая чертовщина, а то, что происходит там ежедневно.

Бонд как раз читал главу про Таити.

«…Следующий этап, — прочел Бонд, — вызывание злых духов Пантеона Мертвых — Дона Педро, Китта, Мондонги, Бакалу и Зандора с целью колдовства и дурного сглаза, как учат шаманы реки Конго, превращения людей в Зомби, чтобы использовать их как рабов, шаманство и напущение порчи на врагов. Действие колдовства по фотографии предполагаемой жертвы, изображению гроба или какого-нибудь гада может быть усилено с помощью яда. Отец наш Космэ говорил нам о суевериях, и что мы не должны верить в людей, которые превращаются в гадов, в летающих вампиров, сосущих кровь из детей по ночам, в людей, которые могут достичь очень малых размеров и катаются по земле, как плоды дерева калабаш. Еще он говорил о вредных шаманских сектах, которые называют себя «маканды» по имени известного гаитянского шамана-отравителя, «эобопы», убивающие и грабящие людей, «маэанкси», «капорелаты» и «влинбиндинги». Боги этих шаманских сект требуют принесения в жертву не петуха, козла, собаки или свиньи, как того требует обычный колдовской ритуал, а безрогого козла, который, вне всякого сомнения, означает человеческое существо…»

Бонд перевернул несколько страниц. В его голове складывалась удивительная картина темной религии и ее мрачных обрядов:

«…Медленно из-под завесы дыма и оглушающего грохота тамтамов, которые на несколько мгновений стерли из памяти все остальное, стали выступать очертания предметов…