Сочинения в четырех томах. Том 1

— Местечко идеальное, — серьезно возразила Солитэр. — В Сент-Питерсберге почти нет преступности, за исключением мелкого жульничества при игре в бридж и канасту[60]. Полицейских там очень мало. Пограничников больше… Они следят в основном за перевозками на Кубу и в Тампу, а также за запретной ловлей губок в Тарпон-Спрингсе. Я точно не знаю, какими делами там занимается Биг, но его главного агента в Сент-Питерсберге зовут Гробовщик. Он должен иметь отношение к Кубе, — задумчиво добавила она. — У них дела с коммунистами. Куба командует Гарлемом, раскинув шпионскую сеть на Карибах.

Итак, — продолжила Солитэр, — Сент-Питерсберг, возможно, самый невинный город в Америке. Там все «простенько и со вкусом». Еще его называют «профилакторием» или «домом отдыха для алкоголиков». Правда, для очень старых, — рассмеялась она. — Таких, которые уже никому не причинят вреда. Тебе там понравится. — Лицо ее приняло коварное выражение. — Может, и ты захочешь провести там остаток дней, как олдстеры[61]? Какое меткое слово!

— Не приведи Бог! — гневно воскликнул Бонд. — Это напоминает мне английские морские курорты в Борнмуте и Торки. Только в миллион раз хуже! Надеюсь, нам не придется участвовать в состязаниях по стрельбе вместе с Гробовщиком и его друзьями?! Мы с тобой вдвоем, пожалуй, отправим еще сотню-другую олдстеров на кладбище. Сердце у них не выдержит! Что, там совсем молодых нет?

— Да есть, конечно! — Солитэр весело рассмеялась. — Молодых там довольно много. А кто же вытягивает денежки из олдстеров? Там куча мотелей и автосалонов, и можно сделать целое состояние, устраивая соревнования по игре в бинго[62]

. Давай я буду твоим зазывалой! Дорогой мистер Бонд, — торжественно сказала она, взяв его за руку, — согласны ли вы поселиться в Сент-Питерсберге вместе со мной и благородно состариться?

Бонд выпрямился и критически посмотрел на нее.

— Для начала я хотел бы просто пожить с тобой вдвоем, отставив в сторону благородство. У нас, наверное, это неплохо получится, — усмехнулся он. — Но, впрочем, меня вполне устраивает, что спать там ложатся в девять. часов.

В ответ она лукаво улыбнулась и отняла свою руку, увидев, что принесли завтрак.

— Очень хорошо, — сказала она. — Ты ложись спать в девять вечера, а я ускользну незаметно из дома и пойду развлекаться с «Козлятушками» и «Ребятушками».

Завтрак был очень плох, как и предсказывал Бонд. Расплатившись, они отправились в комнату ожидания. Солнце уже встало, яркие лучи хлынули в сводчатый зал ожидания сквозь пыльную решетку высокого окна. Они сидели одни в уголке, ожидая прихода поезда. Бонд расспрашивал Солитэр о мистере Биге и его темных делах.

Иногда он записывал число или имя, в основном уже зная все, что она могла ему сообщить. В Гарлеме у Солитэр была квартира в том же квартале, что и у мистера Бига, где он держал ее пленницей почти целый год. В качестве «компаньонок» к ней были приставлены две негритянки, никуда не отпускавшие ее без охраны.

Время от времени Биг приказывал привести Солитэр в комнату, где уже побывал Бонд. Она должна была угадать, правду ли говорили мужчины и женщины, привязанные к креслу. Ее ответы зависели в основном от того, какими она ощущала этих людей- добрыми или злыми. Она понимала, что часто ее ответ означал смертельный приговор этим людям, оставаясь равнодушной к судьбе тех, кто казался ей злым. Белые среди них попадались редко.

Бонд записал некоторые даты и имена.

Все, что она рассказала ему о Биге, создавало впечатление могущественного и энергичного человека, жестокого и безжалостного, повелевающего огромной негритянской империей.

О золотых монетах Солитэр знала мало. Лишь несколько раз Биг заставлял ее спрашивать у своих пленников, сколько монет и за какую цену они уже продали. Чаще всего они лгали.

Бонд старался не показывать вида, что он многое знал и о многом догадывался. Его растущие теплота и влечение к Солитэр были спрятаны в потайном уголке сердца, не имеющем отношения к его профессиональной жизни.

«Серебряный метеор» подошел вовремя. Они с облегчением покатили дальше, вырвавшись из тесного мирка железнодорожной станции.

Дизель-поезд мчался по Флориде, по лесам и болотам, поросшим испанским мхом. За окном долгими километрами протянулись цитрусовые плантации.

Вся центральная часть штата имела призрачный, бледный, почти покойницкий вид из-за обилия мха. Почти таки-ми же выглядели маленькие города с деревянными домиками, поросшими мхом и иссушенными жарким солнцем. Зелеными и живыми казались только цитрусовые, увешанные спелыми плодами.

Смотря в окно на странный и молчаливый, как будто заколдованный лес, Бонд подумал, что жить там могут только летучие мыши да скорпионы, рогатые жабы да черные пауки.

После обеда они неожиданно выехали на побережье Мексиканского залива и понеслись мимо зарослей мангровых пальм, бесконечных мотелей и стоянок автофургонов. Бонд уловил аромат незнакомой Флориды — страны рекламы и развлечений. «Флориды — мисс Апельсин 1954 года».