Сочинения в трех томах. Том 1

К вам обращаюсь я, господа и дамы!Монахи, послушники и братья миряне,Терпеливо следите за нашим представлениемПро мятущейся, бедной души волнения,Души, терзаемой Невежеством и Сомнением.Держитесь поставленной цели — вот мое мнение!И сколько б темные силы вас ни смущали,Истина — Дао вас минует едва ли.

И Высшую Мудрость возвещу в неловких строках:Разум с Истиной развеют мерзостный мрак,Смертоносных теней рассыплется стая,И в Свете Вечном утренние облака растают.

Он еще раз низко поклонился и покинул сцену. Оркестр заиграл финальную мелодию.

Судья Ди вопросительно смотрел на настоятеля. Последняя строчка, где говорилось, что «растают утренние облака», произнесенная в монастыре Утренних Облаков, показалась судье особенно неуместной, даже грубой. Настоятель рявкнул в сторону хозяина труппы:

— Приведите сюда этого поэта! — И, повернувшись к судье, добавил: — Наглый мерзавец!

Когда молодой человек предстал перед ними, настоятель с раздражением спросил:

— Что побудило вас добавить эту последнюю строку, господин Цзун? Она полностью испортила благожелательную атмосферу нашего торжества.

Молодой человек казался совершенно спокойным. Он бросил на настоятеля насмешливый взгляд и с улыбкой ответил:

— Вы говорите о последней строке, Ваше святейшество? А я опасался, что вам покажется неудачной предпоследняя строка. Дело в том, что не всегда легко подыскать правильную рифму!

Настоятель уже готов был дать наглецу сердитую отповедь, но Цзун безмятежно продолжал:

— Разумеется, сочинять короткие стихи значительно проще. Вот такой, к примеру:

Один настоятель — в зале,Другой настоятель — под полом.Два настоятеля…Но как же они несхожи!

Монахам один проповедует,Другой — червей наставляет.

Настоятель сердито ударил посохом об пол. Лицо у него подергивалось. Судья Ди ожидал взрыва ярости, но настоятелю удалось взять себя в руки. Он холодно произнес:

— Можете идти, господин Цзун, — и поднялся.

Судья заметил, что руки у него дрожат. Пробормотав несколько вежливых фраз, судья Ди откланялся. Когда они с Дао Ганем шли к выходу, судья сказал:

— Сейчас мы направимся в костюмерную к актерам. Мне нужно поговорить с этим Мо Мо-дэ. Знаешь, как туда пройти?

— Да, Ваша светлость, это на том же этаже, где мне отвели комнату, в одном из боковых коридоров.

— Никогда не встречал такого кроличьего лабиринта! — пробормотал судья Ди. — И как это может быть, чтобы у них не было никакого плана монастырской территории? Им предписывается иметь таковой!

— Казначей утверждает, господин, что верхние помещения, то есть часть монастыря по ту сторону от храма, закрыты для всех, кроме настоятеля и высокопоставленных монахов. Эту запретную часть нельзя отражать на чертежах или рисунках. Правда, он признает, что для такого большого сооружения довольно странно не иметь плана. Даже сами монахи могут иногда заблудиться.

— Дурацкая ситуация! — Судья был раздражен. — Они полагают, что стоят выше закона только потому, что Императорский двор проявляет благосклонность к даосской вере. Говорят, что влияние буддистов при дворе также возрастает. Не знаешь, что хуже!..

Он направился к помещению, расположенному за залом, и сказал дежурившему там монаху, что хотел бы, чтобы кто-то из послушников после того, как он сменит платье, проводил его в покои наставника Суня. Дао Гань одолжил у монаха фонарь, судье Ди и его помощнику пришлось некоторое время ждать, пока мимо них чередой проходили монахи, покидавшие зал.

— Взгляни на этих крепких парней! — мрачно произнес судья Ди. — Им следовало бы выполнить свой долг перед обществом, жениться, воспитывать детей! — Он чихнул.

Дао Гань, обеспокоенный, взглянул на своего хозяина. Он знал судью как человека уравновешенного, даже пребывая в раздражении, судья редко это показывал. Дао Гань поинтересовался:

— Дал ли этот мрачный настоятель вразумительное объяснение причин происшедших здесь трех смертных случаев?

— Нет! Как я и думал, тут что-то неладное. Как только мы вернемся в Ханьюань, я немедленно расспрошу подробно членов семей погибших девушек, а затем мы вернемся в монастырь с советником Хуном, Ма Жуном, Цзяо Таем, писцами и дюжиной тюремщиков и проведем здесь тщательное расследование. И учти, что я не намереваюсь заблаговременно оповещать их об этом визите! Пусть это будет маленьким сюрпризом нашему любезному настоятелю!

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Дао Гань одобрительно кивнул и сообщил: