Сочинения в трех томах. Том 3

Еще раз взошло над Сан-Франциско яркое калифорнийское солнце. В то время как золотой шар его сверкал над куполообразным Монте-Диабло, старый гасиендадо ехал на лодке к чилийскому барку, выкинувшему сигнал отплытия. Дона Грегорио провожала большая компания нарядных мужчин и дам. Среди друзей, расстававшихся с ним навеки, были и такие, которым предстояло провести много бессонных ночей в тоске по Кармен Монтихо и Иньесе Альварец.

Отъезд не причинял молодым сеньоритам особенной грусти. В памяти их непрерывно звучали прощальные слова, которыми они обменялись с английскими моряками: «До свидания в Кадиксе!» В этих словах им слышалась целая любовная поэма.

Когда лодка причалила к «Кондору», капитан Лантанас вышел на сходни и приветствовал пассажиров. Рядом с ним стоял его старший офицер.

Пожимая своей грубой матросской рукой нежные пальчики Кармен и Иньесы, Гарри Блю дал себе слово охранять их от всех зол и бед.

В кают-компании был сервирован роскошный завтрак. Пассажиры и их друзья уселись за стол. Капитан Лантанас занял хозяйское место и всех обворожил своей любезностью.

Полчаса оглашали судно веселые разговоры. Аккомпанементом им служили хлопанье пробок, взрывы смеха и звон бокалов. К концу завтрака настроение сделалось более серьезным. Потом гости встали из-за стола и, попрощавшись с отъезжающими, спустились в поджидавшую их лодку. Послышались возгласы:

— Прощайте! Счастливого пути!

В воздухе заколыхались обшитые кружевами платочки.

Когда лодка причалила к берегу, «Кондор» снялся с якоря, расправил паруса и быстро заскользил к Золотым Воротам.

Противный ветер вынудил его лавировать весь день в мелководном проливе, соединяющем залив Сан-Франциско с океаном.

На закате он миновал старинный испанский форт и вышел в открытое море. Солнце, выплывшее из-за Монте-Диабло золотым шаром, спустилось над Фарралонами мрачным огненным ядром.

Едва успело оно погрузиться в темно-синие волны, как чилийский барк вышел из Золотых Ворот, обогнул Тюленью скалу и взял курс на вест-зюйд-вест.

Собравшиеся на палубе матросы оживленно разговаривали между собою. Некоторые из них стояли у борта, устремив прощальный взгляд на исчезавшую землю. Почти все они радовались отъезду, потому что дальнейшее пребывание в Сан-Франциско угрожало им тюрьмой. В открытом море лица их производили не более отрадное впечатление, чем на суше. Зловещими казались опухшие щеки и помутившиеся от пьянства глаза. Даже чистый морской ветер не мог смыть с этих лиц следов порочной жизни.

Всякому, кто посмотрел бы на матросов «Кондора» и на двух прелестных девушек, прогуливающихся мимо них, невольно пришло бы в голову, что из их совместного плавания вряд ли получится что-нибудь хорошее. Две райские птички, запертые в одну клетку с десятком волков, тигров и гиен!

Пока что «райские птички» не обращали ни малейшего внимания на окружающее. Опершись на борт, они не спускали затуманенных взоров с далекого прибрежного холма.

— Я знаю, о чем ты думаешь, — сказала Иньеса.

— Неужели? — отозвалась Кармен.

— Любуясь этим холмом, ты говоришь себе: «О, как я хотела бы еще разок очутиться на его вершине вдвоем с ним!» Угадала, не правда ли?

— Ты твердишь себе то же самое.

— Я этого и не отрицаю. В голове моей все время проносятся необыкновенно приятные мысли.

— А у меня и приятные и неприятные.

— Твои страдания совершенно напрасны.

— Я отношусь к жизни менее легко, чем ты. Да, мне тяжело. Влюбленные так не поступают. Уехать, не сказав ни слова, не написав, даже не передав ничего на словах! Это грубо и жестоко.

— Кроуджер просил дедушку передать нам привет. Что тебе еще нужно?

— Приветы такого рода дешево стоят. Простой ваккеро, и тот нашел бы ласковые слова для прощания со своей невестой!

— Очень возможно, что письма наших друзей пропали. Я почти уверена в этом. Сторож говорил дедушке, что в ночь после нашего отъезда приходили какие-то незнакомые люди. Наверное, у них были письма для нас. А если даже мичман и лейтенант не написали нам, то это случилось только потому, что у них не хватило времени.

— Когда мы встретимся в Кадиксе, я потребую от Эдуардо исчерпывающего объяснения.

— Он охотно даст тебе его. Мне кажется, мы окружены какой-то тайной. Хорошо еще, дело обошлось без дуэли. Кое-чего я все-таки не понимаю. Наши калифорнийские рыцари словно в воду канули. Не странно ли это?

— Очень странно! — взволнованно подтвердила Кармен. — Никто из общих знакомых не видел их с того злополучного дня.

— Но кто-то о них слышал.

— Кто?

— Твой отец.

— Почему ты это думаешь?

— У меня составилось такое впечатление по нескольким словам, которые он произнес, разговаривая с Гарри Блю. По-моему, Кроуджер написал ему что-нибудь о Ларе и Кальдероне. Дедушка не пожелал быть откровенным с нами. Надеюсь, мы выведаем все от помощника капитана.