Софья Палеолог

Несмотря на эти соображения, есть серьезные аргументы и в пользу того, что Софья родилась всё же до падения Константинополя, на рубеже 1440–1450-х годов. Отсутствие ранних упоминаний о Софье у Георгия Сфрандзи можно объяснить тем, что в Византии конца 1440-х годов, с минуты на минуту ожидавшей своей гибели, были новости более значимые, чем рождение второй дочери в семье Фомы Палеолога. (У него была еще старшая дочь Елена, которая родилась около 1431 года. В 1446 году она была выдана замуж за сербского правителя Лазаря III Бранковича. С этого момента Елена фактически не имела отношения к судьбе семьи Фомы.)

Аргументом в пользу более ранней датировки — конца 1440-х годов — служат и свидетельства итальянских источников. В них присутствуют описания Софьи в 1472 году, когда она уезжала из Италии в Москву. Болонские очевидцы со всей определенностью говорили, что на вид ей около двадцати четырех лет. Те же сведения встречаются и в заметках о проезде Софьи через Модену, Виченцу и другие города.^{22} Но эти данные носят весьма условный характер: биологический возраст далеко не всегда соответствует внешнему облику. К тому же жители Италии видели невесту Ивана III облаченной в парадные одежды, что вполне могло добавить ей два-три лишних года.

Известно также, что в Риме на протяжении второй половины 1460-х годов ее неоднократно пытались выдать замуж. В ту пору западные аристократки обыкновенно выходили замуж в пятнадцать-шестнадцать лет. Примерно столько и было Софье, если принять раннюю датировку ее рождения. Итак, можно предположить, что Софья родилась на рубеже 1440–1450-х годов.

«Деспот Аморейский»

К родителям Софьи и к обстановке в Византии накануне ее рождения стоит присмотреться внимательнее. Отец Софьи, Фома Палеолог, родился около 1409 года и был младшим из шести сыновей византийского императора Мануила II (1391–1425). По словам выдающегося византиниста Г. А. Острогорского, Мануил II был одной из самых симпатичных фигур этого сложного для Византии времени. Надо сказать, что последние столетия существования империи отличались трагизмом.

В 1204 году в ходе Четвертого крестового похода католическое войско захватило и разграбило Константинополь. После этих событий империя фактически лишилась государственности, превратившись в конгломерат земель под властью представителей европейских династий. Это были так называемые государства Латинской Романии (европейцы нередко именовали Византию Романией, то есть Римской империей). Латинскую Романию составляли Латинская империя, Ахейское княжество, Афинская сеньория, Кипрское королевство и владения рыцарского ордена Иоаннитов на Родосе и Додеканесских островах, а также небольшие семейные держания европейских феодалов и разбросанные по территории Восточного Средиземноморья небольшие владения, захваченные венецианцами.^{23}

Вопреки воле латинян в Малой Азии образовались и греческие государства — Трапезундская и Никейская империи. Силами никейского правителя Михаила VIII Палеолога удалось частично восстановить Византию: в 1261 году латинские власти были изгнаны из Константинополя. Однако, несмотря на этот успех, Византия из великой державы превратилась во второстепенное государство Восточного Средиземноморья.

К началу XV столетия Константинополь был наполовину разрушен. Строения старого императорского дворца оставались заброшены, отдельные районы города заросли дикими розами, в которых пели соловьи.^{24} Путешественников поражала бедность, в которой жили горожане. Территория империи сократилась в несколько раз. «Императорский город был теперь тождественен империи, ибо за исключением Мореи византийцы более ничем не владели на континенте, кроме собственной древней столицы, которая лишь крепости своих стен была обязана тому, что, окруженная турецкими владениями, еще могла влачить свое существование. Однако она обнищала и запустела: число жителей сократилось до 40–50 тысяч…»^{25}

Для сравнения заметим, что до захвата Константинополя крестоносцами численность населения этого самого большого города Европы вместе с окрестными жителями составляла около миллиона человек.^{26}

В эпоху Мануила II и его сыновей вторым по значению городом империи стала расположенная в центре Пелопоннеса Мистра. Еще в 1249 году латинский правитель Гийом Виллардуэн построил здесь замок на высокой скале. Эта крепость находилась в нескольких километрах от древней Спарты.^{27} После 1460 года, когда турки захватили Пелопоннес, Мистра пришла в упадок, но продолжала жить. Город был окончательно разрушен в 1825 году в ходе греческой борьбы за независимость.[1]