Согласие. Мне было 14, а ему – намного больше

Несколько дней спустя также неожиданно нагрянул любовник моей матери. Этот усач в элегантном галстуке-бабочке до сих пор не проявлял ко мне ни малейших признаков расположения. А теперь заявился один, с серьезным и печальным выражением лица. Что ему от меня нужно? Может, я уже стою на пороге смерти – и от меня это скрывают – и поэтому вызываю столько сострадания? Он без спроса уселся на стул справа от моей кровати, очень ласково, чего я ранее за ним не замечала, взял мою руку и стал держать ее в своей большой, широкой, теплой, немного потной ладони.

– Как ты себя чувствуешь, моя В.?

– Да нормально, а вообще день на день не приходится…

– Да, твоя мама говорила, что тебе очень больно. Знаешь, ты очень смелая. Но ты в детской больнице, о тебе здесь позаботятся, тут лучшие врачи.

– Спасибо, что зашли. – На самом деле я не имела ни малейшего представления, почему он здесь.

– Не за что. Я знаю, что последние несколько лет отвлекал на себя значительную часть внимания твоей мамы и ты не обязана считать меня своим другом. Так что… как бы это сказать, мне бы хотелось… В общем, так как твой отец окончательно самоустранился, я чувствую себя немного виноватым в том, что не слишком участвовал в твоей жизни. Мне бы хотелось играть в ней какую-то роль, но я не знаю, с чего начать.

Я немного озадаченно улыбнулась, в глубине души он показался мне трогательным. Затем он наконец-то отпустил мою руку, растерянно обвел глазами белые стены палаты в поисках вдохновения, так не хватавшего ему для продолжения беседы, и тут его взгляд упал на книгу, лежавшую на моей тумбочке.

– Тебе нравится Пруст? Это так здорово! Знаешь, это мой любимый автор.

Первый том «В поисках утраченного времени» подарил мне Г. «Нет ничего, кроме болезни, что может помочь понять творение несчастного Марселя, – пояснил он мне. – Он писал, лежа на своем ложе страданий, в промежутках между приступами кашля…»

– Я только начала читать… Да, мне нравится. Ну со всеми этими герцогинями я чувствую себя не совсем в своей тарелке, но то, что он пишет о страстной любви, меня очень трогает.

– Да, именно! Страстная любовь! Точно! Ну на самом деле я еще хотел тебе сказать, что у нас с твоей мамой сейчас все не так, как раньше. Думаю, мы расстанемся.

– Вот как, разве вы были вместе? Это новость!

– Да, в общем, ты понимаешь, что я имею в виду… Но мне бы хотелось, чтобы мы продолжили общаться, ты и я. Мы могли бы обедать вместе время от времени.

Затем он сверился со своими часами (карманными), заявил, что, к сожалению, ему пора, поднялся. И в момент поцелуя на прощание его голова машинально отклонилась в сторону, а большой пурпурный рот с щетинистыми усами расплющился об мои губы. Он покраснел как роза, выпрямился, не зная, куда себя деть, и скрылся, будто преследуемый призраком.

Мой новый друг – психоаналитик говорил, что подобные ляпы происходят только с теми, у кого они есть в подсознании. Откуда мы знаем, был ли этот жест непроизвольным? Поначалу предложение маминого любовника мне показалось искренним, но этот смазанный поцелуй бросил тень сомнений на его истинные намерения.

Через два дня пришел новый неожиданный посетитель, чей визит снова застал меня врасплох. Совершенно очевидно, что в этой больнице невозможно полежать спокойно, это какой-то проходной двор. В дверном проеме моей палаты показалось лицо, которое я вот уже три года как пыталась забыть. То самое, с неизменно ироничным выражением, к которому я не могла оставаться равнодушной, лицо моего отца. Мне не удалось поспать ночью из-за боли в суставах. Я была уставшей и напряженной. Нет, ну что он о себе возомнил: что стоит ему появиться, как я все забуду, словно по мановению волшебной палочки? Его отсутствие все эти годы, часы, проведенные в слезах у телефона в тщетных попытках ему дозвониться, в то время как его новая пассия или секретарша твердили мне, что он недоступен, очень занят, в отъезде, да мало ли что еще?

Нет, в самом деле, наши пути разошлись, мне больше нечего ему сказать.

– Что ты здесь делаешь? Ты внезапно вспомнил, что у тебя есть дочь?

– Твоя мама мне позвонила. Она за тебя волнуется. Кажется, тебе очень плохо, и никто толком не знает, где ты подцепила этот стрептококк. Я думал, ты будешь рада меня видеть.

Если бы не моя неподвижность, я бы силой выставила его вон.

– И что тебе с того, что я заболела?

– Я думал, тебе будет приятно, только и всего. Я все-таки твой отец.

– Я больше не нуждаюсь в тебе, понятно? – Я выпалила это неожиданно для себя самой. И вдруг, разгорячившись, продолжила: – Я кое-кого встретила.

– Ты кое-кого встретила, что это значит? Ты влюбилась?

– Именно! Это значит, что ты можешь уходить и продолжать спокойно жить своей мелкой жизнью без меня, потому что теперь обо мне есть кому позаботиться!

– Вот как, а тебе не кажется, что четырнадцать лет – это слишком юный возраст для любовной связи? Кто он, этот тип?