Согрей меня

Когда кофе был выпит, Мара ушла в свою комнату. Долго не могла уснуть, рассматривая знакомый с детства интерьер. Вон, на стене, так и осталась трещинка, а под кроватью лежала коробка с юношескими сокровищами: записочки от мальчиков, «секретики», пожелтевшая фотография, на которой они вместе с Варей сидят на дереве и едят сливы. Ещё совсем дети, с едва наметившимися женскими формами, они в те времена, кажется, были счастливее, чем можно себе представить.

Телефонный звонок с неизвестного номера застал Мару в тот момент, когда она накрыла коробку крышкой и снова спрятала её под кровать. Брать трубку не хотела, но всё-таки любопытство победило. А вдруг что-то важное?

– Марьяна Сергеевна? – раздался в трубке незнакомый женский голос. На заднем фоне тонко заплакал ребёнок.

– Я слушаю, говорите.

– Марьяна, меня зовут Наталья, – представилась женщина и снова замолчала. Будто бы ей требовались силы, чтобы продолжить диалог. – Мы незнакомы, но я… в общем, я хотела вас предупредить.

– О чём?

– Я знаю, кто поджёг ваш дом. Я хотела предупредить, что этот человек не оставит вас в покое.

Мара осела на кровать. Не было ни единой причины слушать этот бессвязный бред, но и положить трубку не получалось.

– Это всё из-за Сергея, – продолжила Наталья, а ребёнок плакал всё громче. – Я не должна была вам звонить, но я не хочу, чтобы страдали невиновные.

Женщина говорила всё быстрее, словно боялась, что её вот-вот могут прервать.

– О чём вы? – Мара почувствовала, как её горло сжимает спазм.

– Ваш муж очень много денег должен… очень много. Такие долги не прощают даже спустя годы. Но даже не в них дело, но это неважно.

– Но он… откуда вы? Он же умер.

Наталья промолчала, и в тишине Маре почудилась насмешка.

Ни о каких долгах Сергея Марьяна не знала. С неё никто их не требовал ни после гибели Серёжи, ни спустя время. Почему сейчас?

Может быть, это чья-то злая шутка? Розыгрыш? Может, эта Наталья – сумасшедшая, вот и несёт чушь?

– Вам всего лишь нужно заставить Сергея выйти из тени, – устало сказала Наталья, и в голосе её задрожали слёзы.

– Что вы несёте? – Мара перешла на крик, до того нелепыми казались слова Натальи.

Нет-нет, быть этого не может. Сергей умер, Мара его опознала, похоронила и оплакала. Он не может быть жив, это ложь. Но Наталья продолжала:

– Я не могу вам сказать больше, я и так очень рискую. Но если Сергей не объявится, будет хуже. Вам будет хуже.

Последнюю фразу Наталья прошептала и повесила трубку. Мара ещё полчаса пыталась вновь связаться с этой странной женщиной, но её телефон был вне зоны доступа. Раз за разом Мара набирала Наталью, но в ответ слышала лишь механический голос робота.

Нет, этого не может быть. Сергей не мог с ней так поступить. Это нечестно… это больно. Слишком больно.

Глава 28

– Дочка, что с тобой? – Лариса Семёновна метнулась к Маре, но та замотала головой и щитом выставила перед собой руки.

Если сейчас кто-нибудь до неё дотронется, даже мама, не выдержит. Сломается и разревётся.

– Мам, мне надо отлучиться, – прохрипела, и слова оцарапали горло. – Я скоро вернусь, но сейчас мне нужно.

– Да объясни, что случилось, – не сдавалась мама. – Ты сама не своя. Бледная, как смерть!

Смерть. Какое интересное слово, подумала Мара. Особенно в контексте того, что узнала от Натальи.

– Пожалуйста, мама, – Мара сморгнула набежавшие слёзы, вздохнула и опустила голову.

Нет, Наталье Мара не верила. Не могла себе представить, что Серёжа мог оказаться таким… Подонком? Ублюдком? Мерзким предателем? Нет, её Серёжа не такой. Он хороший, он любил ее. Любил и потому не мог оставить вот так…

Оставаться в четырёх стенах уютного дома не могла. Задыхалась без ответов.

Мысли носились в голове, но они не дарили покой, только сильнее нервы расшатывали. Мара дрожащими руками надела пальто, не с первого раза ровно застегнула пуговицы и перепутала левый и правый сапог. Долго трясла ногой, пытаясь понять, почему не налезает обувь. Вела себя, как сумасшедшая, пугала маму, но ничего с этим поделать не могла.

Весь мир казался ей сном. Чужой реальностью, в которую её кто-то, безвольную, запихнул насильно.

– Ты куда едешь? – потребовала ответа мама и преградила Маре дорогу. Навалилась спиной на дверь, мешая пройти.

– Мне к Андрею нужно съездить.

Только у него могла найти ответы. Если кто-то что-то и знал точно, то только старший брат её покойного мужа.

Или всё-таки живого?

Фаза отрицания прошла, когда Мара, как бешеная, пыталась раз за разом связаться с Натальей. Теперь наступило время гнева. Потом когда-нибудь она переступит через торг и депрессию, ощутит смирение, но пока что хотелось рвать и метать.

Стало очень страшно, что под горячу руку попадёт мама.

Или она тоже знала? Мара внимательно вгляделась в лицо мамы, но не увидела на нём ничего, кроме бледности и тревоги. Нет, мама не могла, не поступила бы так.

– На ночь глядя в гости к женатому мужчине? – всплеснула руками мама, и Мара ничего не смогла собой сделать: рассмеялась. Неужели об этом нужно сейчас думать? О приличиях? Что за бред?

– Мама…

– Не понимаю, что с тобой происходит, но пока не объяснишься, не выпущу.