Союз капитана Форпатрила

— Тем не менее, — обронила баронесса. Ее голос был бесстрастным, взгляд — расчетливым, а слова — умиротворяющими, и все же Имола отшатнулся от нее сильней, чем от Гули. Вот она не вздрагивала.

— Этих двоих, — просипел Имола, ткнув пальцем в своих спящих приспешников. — Их возьмите, — он покосился на две неподвижные фигуры и прибавил, точно торгуясь: — Они ведь даже не узнают…

— Я непременно процитирую твои слова, — протянул папа, — когда они очнутся.

Он отошел в сторону, чтобы еще раз оглядеть содержимое комнаты — наверняка в поисках новых идей, а не сокровищ. Насколько помнила Теж, у папы идеи никогда не кончались: он просто изобретал новые.

Айвен Ксав смерил Имолу взглядом, покачал головой и, склонившись к нему, тихим голосом подсказал:

— Но здесь есть и свои плюсы. Воздух у нас кончится раньше, чем мы успеем дойти до каннибализма, — и он оскалил зубы в недружелюбной ухмылке.

Имола передернулся.

— И все же, наверное, лучше избегать, э-э, избыточной физической нагрузки, — предложил Амири. — Просто… сесть или двигаться спокойно.

Жемчуг хмыкнула, и они с Гулей все-таки потихоньку отошли в сторону распотрошить еще несколько коробок. Хотя открывать подарки теперь стало совсем не так захватывающе, как прежде.

Теж смотрела, как Айвен Ксав пытается пересчитать бумаги в контейнере, ведя пальцем по прозрачной стенке и шевеля губами, как вдруг ее точно хлестнуло по голове — резкий скрежет, громкий хлопок, неяркая желтая вспышка и вопль, нарастающий до визга.

Жемчуг где-то откопала причудливо украшенную эмалью бутылочку, вскрыла ее — и та взорвалась. Ее жидкое содержимое, чем бы они ни было, расплескалось по черной куртке Жемчуг танцующими голубыми и желтыми язычками пламени. Она отпрыгнула, отшвырнула от себя бутылку, метнулась в сторону…

— Не беги! — во весь голос заорал Айвен Ксав. Открывшая рот, ошеломленная Жемчуг успела сделать только три шага, прежде чем он повалил ее. — Падай и катись, катись!

Его крик вывел Жемчуг из состояния шока, и она не стала рефлекторно вырываться, когда Айвен уронил ее и прижал к полу, придушив жгучее пламя прежде, чем оно второй раз успело лизнуть ее лицо. Теж кинулась к ним; мир вокруг нее одновременно замер, как в замедленной съемке, и ускорился.

Имола, на которого в это мгновение никто не смотрел, вскочил на ноги, сорвал крышку с одного из контейнеров с бумагами, швырнул их в разгорающееся пламя (к маслу или каким-то горючим химикатам) и метнулся наружу.

Ошалевший Айвен Ксав успел лишь приподнялся на колени, пытаясь оценить новую угрозу, когда к Жемчуг бросилась бабушка, сдергивая с себя пальто. Узкогорлая бутыль не разбилась, но, катясь, она оставляла за собою спиральный след из горящей смертоносной начинки. Айвен Ксав ухватил опустевший контейнер и в один стремительный рывок накрыл им, как сачком, саму бутылку, горящую дорожку масла и несколько трепещущих в пламени бумаг. Мерзко вспыхнув, пойманный огонь угас.

Миновал всего лишь один вдох. К той секунде, когда плеснувшая в кровь Теж волна адреналина достигла головы, угрожая разнести ее на кусочки, все уже завершилось.

Айвен Ксав, прижимавший контейнер к полу так, словно тот мог начать отбиваться, заставил себя встать. Он тяжело дышал. Поднявшись на этот импровизированный пьедестал, он обвел свирепым взглядом всех Аркв — застывших в изумлении или бросившихся на помощь. Бабушка укутала Жемчуг своим пальто, окончательно прекратив доступ воздуха к огню, а перепуганный Амири опустился рядом с сестрой на колени, проверяя, насколько она пострадала.

Айвен Ксав набрал воздуху, и — о боги, он еще может орать!

— Так, народ! Может, хватит искать новые способы меня угробить за один-единственный час?! Или, как вариант, до утра? Сделайте одолжение. До утра. Просто. Сядьте спокойно. И ничего не делайте!!! Сидите и благоразумно ждите

. Земля, вода, воздух, огонь — вы уже все стихии перепробовали, стоп!

Амири эта тирада, произнесенная звучным баритоном, весьма впечатлила. Бабушку… не до такой степени, но сочувствие у нее, наверное, вызвала. Поднимаясь сама и помогая подняться Жемчуг, она заметила:

— В некоторых мифологиях Старой Земли существовал еще и пятый элемент — металл, насколько я помню.

Айвен Ксав процедил сквозь зубы:

— Надеюсь, это риторическое замечание, а не подсказка?

Но всё же он сошел со своей трибуны в крепкие-крепкие объятья Теж, и его ярость тоже начала спадать. Трясущимися пальцами Теж убедилась, что ни одной капли этой жуткой гадости на него не попало. Айвен Ксав накрыл ее руку своей, прижимая ладонь к своей груди и унимая дрожь. Его стиснутые зубы разжались, и он зарылся лицом в ее волосы.

Папа и баронесса пробрались к ним с другого конца комнаты через баррикаду ящиков и коробок. Лицо баронессы посерело, папа был скорее зеленоватым. Баронесса шагнула к Жемчуг, а папа — к выходу, чтобы гневно уставиться в непроницаемую темноту, где скрылся его враг. Айвен Ксав и Теж подошли к нему.

Папа скрипнул зубами, и у него на челюсти заиграл желвак.