Союз спасения. Восстание, которого не было

Князь Сергей Волконский ездил в 1824 году летом на Кавказ и там познакомился с Якубовичем, а потом и с Тимковским, теперешним Бессарабским губернатором. От них двух узнал он, что в Кавказском корпусе существует тайное политическое общество с революционными намерениями. Из членов сего общества назвали они ему Воейкова, адъютанта генерала Ермолова, говоря, что он один из главных членов. О генерале Ермолове сказывали они, что он об обществе ничего не знает, но членам оного покровительствует чрез старание тех лиц, Ермолову приближенных, кои суть члены общества. В пример они приводили Каспийский батальон, между чинами коего открыто было злоупотребление в вывозе за границу меди; но все дело прикрыто по той причине, что обвиняемые вступили в тайное общество. Об устройстве общества говорили они; что оное состоит из первого совета, второго совета и третьей степени. В первом совете восемь членов, во втором 16, а в третьей степени прочие члены. О цели Кавказского общества сказывали они, что ожидают революции в России, дабы содействовать оной, или, смотря на обстоятельства, служить убежищем при неудаче, или отделить Грузию от России, дабы основать особое государство, или при конечной неудаче отступить с Кавказским корпусом на Хиву и Туркестан, покорить те места и в оных основать новое государство. Давали чувствовать, что их общество весьма склонно к введению новой династии Ермоловых, что их сила очень значительна, ибо располагать могут всеми войсками Кавказского корпуса, который неограниченно предан Ермолову. Князь Волконский предлагал им войти в сношение с нашим обществом и именно с южным округом. Они на сие отзывались, что они уже в сношении с тайным обществом в Петербурге, но с каким, того не говорили; что, впрочем, о сем предложении доведут до сведения начальства их общества и что ежели последует на то согласие и разрешение, то уведомят о том князя Волконского или Василия Давыдова чрез Якубовича, который тогда намеревался вскорости ехать в отпуск в Россию. После сего оставил князь Волконский Кавказ, и с тех пор ни Якубович, ни Тимковский никакого о нем не давали известия.

Общество под названием Соединенных славян не принадлежало ли к Южному, где находилась управа или дума его, в каких сношениях было оное с прочими обществами и кто именно составлял главное число членов его?

Тайное общество Соединенных славян не принадлежало к южному округу Союза благоденствия и никаких с ним сношений не имело. Все, что мне о сем обществе известно, я слышал от Бестужева-Рюмина, и оное заключается в том, что артиллерийский офицер 3 корпуса по имени, кажется, Борисов, не знаю, которой роты и бригады, был принять в сие общество в Петербурге и, возвратившись из столицы, приобрел между другими офицерами до 15 или 16 членов в общество Соединенных славян; имен сих офицеров я не знаю. Бестужев открыл сие отделение общества Соединенных славян и перевел их всех в наше общество в Васильковскую управу. Вот все мне известное.

Затем объясните с подробностью и чистосердечием все то, что вам известно о существовании, намерениях, действиях и взаимных сношениях с другими тех обществ, которые находятся в России под названиями: 1) Свободные садовники: 2) Русские рыцари и 3) Зеленая лампа и прочие?

Бестужев-Рюмин мне сказывал, что он слышал от поляков, с коими сношение имел, что существует в России тайное общество под названием Свободных садовников, с коими будто бы они находились в сношении, но более ни слова о том не упоминали. Тем и мое сведение ограничивается. О тайном обществе под названием Русских рыцарей говорил мне генерал Орлов, сказывая, что к оному принадлежал граф Мамонов. У них была печатная книжечка об обществе, которую я, однако же, не читал. Более о Русских рыцарях ничего не знаю. О Зеленой лампе никак не могу припомнить, кто мне говорил, ибо сие было еще в 1817 или 1818 годах, но тогда же было мне сказано, что князь Сергей Трубецкой имеет сведение о сем обществе. Я впоследствии никогда о том с Трубецким не говорил, ибо совершенно забыл о сей Зеленой лампе, да и полагаю, что сие общество было весьма незначащее, ибо после того никогда более ничего про него не было слышно.