Сохраняя веру

Для своих семи лет она много знает. Знает, что гусеница бабочки-монарха живет в складках листьев молочая. Что легинсы прилегают к ногам плотнее колготок. Что «посмотрим» означает «нет». Она достаточно повидала мир, чтобы понять: это место для взрослых, где ребенок, если хочет обратить на себя внимание, должен подхватывать концы их фраз и стараться вести себя как они. Она знает, что, стоит ей уснуть, ее плюшевый медвежонок открывает свои вышитые глазки. Знает, что правда может вызывать резкую головную боль и что любовь иногда похожа на руку, сжимающую горло.

Еще она знает, хотя это и пытаются от нее скрыть, что дома по-прежнему неспокойно. Веру выписали из больницы три дня назад, но ей все еще неприятно носить кофточку. Одеваясь, она каждый раз чувствует, как швы расходятся и начинают кровоточить. Зимой она, наверное, или умрет от холода, или истечет кровью, так что останется один скелет.

Днем приходит бабушка, они играют в карты. Бабушка совсем не возражает против того, чтобы Вера ходила в одних шортиках. А мама сидит на диване и, если ей кажется, что на нее никто не смотрит, пялится на Верину спину. Как будто такой тяжелый взгляд можно не почувствовать! Когда после обеда бабушка уходит, начинаются разговоры с большими жирными белыми пятнами. Кажется, что между предложениями, которые произносят они с мамой, умещаются целые часы.

Сегодня, когда Вера ковыряет вилкой горошек на тарелке, кто-то звонит в дверь. Бабушка поднимает брови, мама пожимает плечами. Бабушка с мамой могут разговаривать без слов, потому что очень хорошо знают друг друга. А у мамы и Веры тишина не такая: они молчат, потому что, наоборот, совсем друг друга не знают. Мама идет открывать, и как только она скрывается из виду, Вера набирает полную вилку горошка и прячет под себя.

– О, ты как раз к обеду! – Мамин голос полон воздуха и света.

– Я не могу остаться, – отвечает папа.

Вера застывает, чувствуя, как горошины лопаются под бедром. После Того Дня она видела папу только один раз. Он пришел в больницу с большим уродливым плюшевым медведем. Все время, пока отец разговаривал с ней, держа ее за руку, Вера представляла себе ту леди, которая вышла из ванной, словно была у себя дома. Вера не понимала, почему женщина принимала душ в середине дня и почему мама заплакала. Зато почувствовала, что все это нехорошо окрашено. Словно бы кто-то взял синий и черный мелки и принялся возить ими как сумасшедший не по бумаге. Иногда Вера представляла себе такую мазню, когда родители ссорились, а она лежала в кровати и слушала.

Отец входит на кухню и целует Веру в лоб:

– Привет, Печенюшка! – Он, как и мама, делает вид, будто не разглядывает Верину спину. – Как поживает мой Тыквенный Пирожок?

Вера смотрит на отца, не понимая, почему он все время дает ей прозвища, связанные с едой.

– Господи боже, Мэрайя! – говорит бабушка, вставая. – Зачем ты его впустила?

– Ради Веры… Я не могла не впустить.

– Ради Веры! – фыркает бабушка. – Конечно. – Она подходит к Вериному отцу с таким видом, будто собирается ему врезать, но в итоге только тычет его пальцем в бок. – До свидания, Колин. Ты здесь больше не нужен.

– Милли, перестаньте, пожалуйста.

Появляется мама с тарелкой в руках и мурлычет:

– Ну вот, никаких проблем…

– Мэрайя, я не могу остаться. Я тебе уже сказал.

– Это же просто обед…

– У меня другие планы.

– Ты мог бы их отменить. Это хорошо для нашей до…

– Меня Джессика ждет в машине, – отрывисто говорит отец. – Теперь понятно?

Вера, напуганная голосом отца, бросается к бабушке. Мама бессильно опускается на стул. Горошинки с тарелки, которую она держала, рассыпаются по столу, как крапинки по ткани. Отец смешно шевелит нижней челюстью, потом наконец произносит:

– Я просто хотел увидеть дочь. Извини. – И, дотронувшись до Вериного плеча, он уходит.

– Господи, мама! Ну разве тебе обязательно было это говорить?

– Да! Потому что ты этого не сказала!

– Мне твоя помощь не нужна! – Верина мама хватается за голову. – Тебе лучше уйти.

Вера начинает паниковать. Ей тоже не хотелось, чтобы отец сюда являлся. Но только потому, что она догадывалась, какой сценой это закончится. Однажды в школе учительница налила в миску воды, насыпала туда молотого перца, а потом капнула немного жидкого мыла, и весь перец разбежался к краям. Почему-то, когда Вера думает о маме и папе, ей всегда вспоминается этот эксперимент.

– Вера, – говорит бабушка, – думаю, сегодня тебе лучше переночевать у меня.

– Ни в коем случае! – трясет головой мама. – Она остается здесь.

– Ну и прекрасно!

Вера не понимает, что в этом такого прекрасного. Ей хочется к бабушке. Мама сейчас будет просто слоняться по дому, а ей, Вере, включит видеокассету с мультиками. Зато у бабушки она спала бы в комнате для гостей, где в углу стоит швейная машинка, похожая на какого-то черного зверя, а на тумбочке коробка с пуговицами и банка с сахарными кубиками.