Сокол и ласточка

Гарри показал совершенно круглый, неограненный камень удивительного оттенка. Размером он был с райское яблочко. Я не разбираюсь в ювелирных тонкостях, но думаю, что весил он не меньше шестидесяти каратов, а стало быть, являлся одним из самых крупных алмазов за пределами Индии.

— Всё это мы поделим пополам. Только сначала избавимся от двух идиотов, которые дожидаются нас снаружи. Фляга с вами?

— Да, — спокойно ответила Летиция и погладила розовый камень, прежде чем положить его обратно в ларец.

— Ну, беритесь. Нет, с другой стороны, у меня же левая рука порезана, сами знаете. — Они подняли сундук и понесли его к выходу. — А кроме того мне еще положена изрядная доля от золота и серебра, что остались внизу. Клянусь, мне суждено стать самым богатым из всех рыжих ирландцев! — Логан хрипло рассмеялся. По-моему, он был немного не в себе. — Жаль, что вы не девушка, Эпин. С таким приданым я охотно взял бы вас в жены!

Она сухо молвила:

— Вы не в моем вкусе.

Миновав лаз, ведущий в главную пещеру, я оглянулся. Рудник был освещен еще не догоревшими лампами, над черной дырой шахты стоял подъемник. Всё подготовлено для подъема основной части сокровища.

Потом Гарри нажал ногой на «оселок» и «брусок» — каменная плита встала на место

— Зачем? — спросила Летиция. — Ведь скоро мы вернемся сюда с матросами.

Он подмигнул:

— Для эффектности. В колодце вход в штрек я тоже закрыл. Пусть Дезэссар видит, сколько трудностей мы преодолели.

* * *

На самом выходе из пещеры, перед бурлящей завесой водопада. Гарри остановился.

— Не будем поднимать козырек. Хоть господин Клещ и недолго пробудет с нами, а все же незачем ему знать лишнее. Вы не боитесь промокнуть, доктор?

И они прошли прямо через падающий сверху поток, по-прежнему держа сундук за ручки. Летиция спрятала меня под мышку — иначе я не сумел бы прорваться через это препятствие, но я все равно вымок до последнего перышка. Теперь раньше, чем через два часа, мне было в воздух не подняться.

Зато на писца наше внезапное появление прямо из струй водопада произвело сильнейшее впечатление.

Мэтр Салье, за все время нашего отсутствия так и не сошедший с места, попятился, замахал руками, потом начал креститься.

— Каранда-баранда-дуранда! — грозно выкрикнул Логан, фыркая и отплевываясь. — Вот и всё чародейство. Как видите, дружище, мы возвращаемся с добычей. Хотите взглянуть?

Выбравшись из чаши, в которой пенилась бурая вола, они с Летицией поставили тяжелую ношу на камни.

Клещ весь дрожал.

— Не знаю, как вы, а я душу дьяволу не продавал! — боязливо сказал он. — Я всего лишь получу свою законную долю!

Но когда он заглянул в сундук, вся робость его оставила. Королевский писец рухнул на колени и тихонько завыл от восторга — при том, что б дневном свете драгоценности сияли гораздо скромней, чем при факельном освещении.

— Ну будет, будет. — Штурман поднял Клеща на ноги. — Дорога неближняя, а груз тяжелый. Но своя ноша не тянет, правда? Сейчас я завяжу Эпину глаза, а мы с вами потащим ее дальше.

Украдкой подмигнув, он повязал Летиции черный платок на лицо, но оставил снизу щелку.

— Держите меня сзади за пояс, доктор.

— Нет, пусть идет сбоку, — быстро сказал Клещ. — Я должен быть уверен, что он не подглядывает.

И мы тронулись в обратный путь. Двигались еще медленней, чем по дороге к руднику — сундук весил немало, а сменить руку Логан не мог, поэтому через каждые сто шагов просил сделать передышку. Всякий раз во время остановки Клещ открывал крышку и жадно смотрел на драгоценности; во время ходьбы он тоже был при деле — беззвучно шевелил губами, проверяя счет шагов от угла до угла. Штурман искоса поглядывал на сосредоточенного писца, чуть кривя рот в недоброй усмешке.

Я тоже вел подсчеты. Когда до места, где нас дожидался Проныра, оставался один поворот, во время очередного отдыха, Гарри вдруг сказал:

— Я совсем выбился из сил. Дайте-ка рому, Эпин. По-моему я заслужил эту маленькую награду. Господин Салье обойдется. Он скоро сменится, а мне тащить сундук и дальше.

Расчет был безошибочный: люди склада Клеща не могут допустить, чтобы кто-то покушался на их права.

— Я тоже устал! — возмущенно воскликнул он. — В отличие от вас я не привык к грубому труду. Я член королевской гильдии писцов, а не носильщик!

— Черт с вами. Пейте первым. Но не больше трех глотков.

Отравленный ром с бульканьем полился в глотку «члена королевской гильдии». Не отрываясь, Логан смотрел, как у Клеща дергается острый кадык.

— Хватит, оставьте и другим!

Не знаю, что подмешала Летиция в напиток, но действие состава было быстрым.

Передавая штурману флягу. Клещ покачнулся. Потом сел на сундук и взялся за виски.

— Что-то голова кружится, — промямлил он, после чего сразу же повалился на землю и больше не шевелился.

— Отличная работа, Эпин. — Рука Логана чертила в воздухе быстрые кресты, глаза были устремлены в небо. — Господи, Ты видишь, это не я

Моя девочка сдернула повязку и молча смотрела на недвижное тело.

— Что дальше? — спросила она.

— Беритесь за ручку. До Святого Маврикия рукой подать.