Сокол и ласточка

«Не стоит расстраиваться из-за пустяков, между близкими существами всякое бывает», — мысленно сказал я, положив крыло на ее плечо.

Но оказалось, что стыдно Летиции вовсе не из-за «кыш».

— Я скверная, скверная! — прошептала она. — Надо было соглашаться… Я предала отца из-за… из-за него.

Я не сразу сообразил, кого она имеет в виду. И присвистнул — это я умею. Ах, вот оно что… Она не хочет бросать Грея. Неужели всё так серьезно?

Сверху раздался стук каблуков. Летиция быстро вытерла глаза и поднялась.

Это был Логан.

— Эпин, вы готовы? Шлюпка ждет. Не сомневайтесь, разговор у нас с вами будет очень, очень интересный.

— Что? Да-да, мне надо на берег. Я должна купить для своего пациента кое-какие лекарства. Только, боюсь, аптека сейчас закрыта.

Он весело воскликнул:

— В Фояле всегда всё открыто. Этот город не умеет спать. За мной, дружище!

Пока мы плыли к берегу по черной воде, на которой плясали огоньки, Логан, приобняв мою питомицу тихо говорил ей что-то приязненное. Ветер уносил слова, а я сидел на другом плече и половины не слышал.

— …Сразу расположился к вам всей душой… Полный корабль болванов, один вы похожи на человека… — доносились до меня куски фраз. — На борту столько чужих ушей… Отличное местечко для беседы по душам… В рубашке родились, дружище.

Когда мы приблизились к причалу, и берег прикрыл нас от ветра, стало слышно лучше, но Логан уже говорил о другом.

— Однако сначала соберу урожай. Год назад я оставил здесь трех беременных баб. Надеюсь, все разрешились благополучно. Мне очень нужно получить от Господа кредит.

Он выскочил из лодки первым. Летиция еле за ним поспевала, а мне пришлось передвигаться самостоятельно — я полетел над головой у девочки, по временам поднимаясь выше, чтобы посмотреть на славный город Форт-Рояль, где я давненько не бывал.

В Европе поселение такого размера назвали бы деревней, но для Вест-Индии порт был вполне солидным. Домишки, конечно, так себе — по большей части дощатые, сколоченные наспех. Зато здесь имелась крепкая цитадель, а вдоль берега тесно стояли огромные склады, заполненные сахарным тростником, бочками с ромом, ящиками конфитюра и другими товарами, которые плывут отсюда в Старый Свет.

Но Логан вел нас прочь от моря, уверенно лавируя по кривым улочкам, мимо освещенных домов, откуда доносились пьяные крики. Даже в Сан-Мало нет такого количества кабачков, таверн и пивных. И уж во всяком случае, они не так забиты публикой. А все дело в том, что из-за войны на Мартинике застряло множество купеческих кораблей; капитаны не решились выйти в море из боязни стать добычей английских корсаров. Вот уже который месяц экипажи торчали в Форт-Рояле, понемногу спиваясь. В таких случаях съестные лавки, питейные заведения и публичные дома обслуживают клиентов в долг, открывая судну кредит. Свара между монархами может длиться долгие годы, и неизвестно, будут ли векселя когда-нибудь оплачены, но выхода у коммерсантов нет иначе провизия сгниет, ром прокиснет, а шлюхи разбегутся. От войны всем одни убытки.

Первый визит Логана закончился скандалом. Из маленького домишки, притулившегося к земляному валу, что защищал городок с суши, выглянула полуодетая баба вдвое толще субтильного ирландца, он о чем-то с нею пошептался и вдруг влепил ей звонкую оплеуху. Баба толкнула обидчика в грудь, отчего Гарри кубарем полетел с крылечка, растянулся на земле и в ярости взвизгнул:

— Сука! Стерва! Ты будешь гореть в аду! Женщина с плачем скрылась в доме, а штурман, поднимаясь, горько пожаловался:

— Гадина, она вытравила плод! Убила моего ребенка! Это худшее преступление перед Богом!

Потом мы направились, если не ошибаюсь, к Капуцинскому бастиону, возле которого обитала какая-то Лулу. Дама оказалась не одна. На стук из окошка высунулись две головы, причем одна с преогромными усами.

— Прошу извинения за беспокойство, — вежливо молвил Логан. — Здравствуй, малютка Лулу. Помнишь, я обещал тебе подарок, если ты кое-что для меня сделаешь? Ты родила?

— Еще в ноябре, — ответила ему высокая, костлявая мулатка, нисколько не удивившись ночному визитеру. — Вылитый ты. Давай золотые серьги.

— Сначала покажи ребенка.

Ему сунули запеленутый сверток, и Гарри, потребовав фонарь, внимательно осмотрел младенца.

— Ты еще большая шлюха, чем я думал! — воскликнул он и топнул ногой. — Никаких серег не получишь!

— Эй, полегче с моей подружкой! — сказала из окна усатая голова, наблюдавшая за событиями с нескрываемым неудовольствием.

Тогда Логан, развернувшись, двинул заступника фонарем по лбу. Стекло разлетелось вдребезги, по лицу бедняги полилось горящее масло.

— Мои усы! А-а! — заорал он, отшатываясь.

Заверещала и мулатка. Штурман плюхнул ребенка на подоконник — и к хору присоединился детский писк.

— Что вы делаете?! — вскрикнула Летиция.

— Идемте, друг мой. — Логан понуро зашагал со двора. — Это не мой ребенок, меня не обдуришь. У моих, даже если это негритенок, в волосах обязательно есть рыжина, а на ушах веснушки — как у меня.

— Разве у негров бывают веснушки?