Сократ

Итак, прибегая к аналогиям, сравнениям и сопоставлениям, Сократ соблюдал значительную осторожность, оставался предусмотрительным: выделяя черты сходства в рассматриваемых явлениях, он не забывал о различиях между ними. Кроме того, Сократ сочетал индукцию с дедукцией: от найденного с помощью индукции общего положения он переходил к частным случаям, не входившим в индукцию. Это давало ему возможность проверять истинность общих положений, корректировать и уточнять полученные выводы и определения.

Казалось бы, мы имеем достаточные основания оценивать "индукцию" Сократа в духе индукции Ф. Бэкона и Д. С. Милля. Однако такая оценка не совсем оправданна. Дело в том, что сократовская индукция в отличие от бэконовской и миллевской не выясняет причинные связи явлений, не отыскивает их закономерностей; она направлена на раскрытие содержания этических понятий, на "испытание" людей, на "обличение" их готовых нравственных представлений, их этических ценностей и норм.

Для установления содержания этических понятий и норм Сократ широко использовал не только аналогии и сопоставления, но также гипотетические определения.

Г. Гипотеза

Наряду с определением (дефиницией) и индукцией Сократ использовал в разработке диалектического (вопросно-ответного) метода гипотезы, предварительные определения. Нас не должно вводить в заблуждение то, что мы не находим подтверждений этого у Аристотеля, в общем верно определившего место Сократа в истории развития философской мысли греков. Современные исследователи (Н. Галлей) показали, что это умолчание объясняется рядом причин, и прежде всего недооценкой Аристотелем диалектического метода Сократа, связанное с его пониманием различий между наукой (episteme) и диалектикой.

Наука, по Аристотелю, основана на доказывающих суждениях и выражает необходимое (аподиктическое), т. е. то, что не может быть иным; диалектика же исходит из вероятных суждений и выражает то, что, возможно, по большей части не будучи строгим доказательством (см. Первая Аналитика, I, 24а-b; Топика, I, 100а-b), она позволяет вести диалог по какой-либо проблеме и помогает при этом избежать противоречий. Более того, существуют области знания, где научный метод неприемлем и диалектический метод является единственно возможным. Мораль, согласно Аристотелю, – одна из таких областей, для изучения которых более всего подходит диалектический метод, но отнюдь не метод доказательных наук.

Стагирит критиковал Сократа за приравнивание диалектического метода к методу наук, за научное представление об этике. Поэтому, говоря о заслуге Сократа, об использовании "индуктивных рассуждений" и установлении "общих определений", он многозначительно добавляет: "в обоих этих случаях дело идет о начале науки" (Метафизика, XIII; 4, 1078b, 29-30), об отправном пункте науки. Таким образом, индукция Сократа и его поиски определений, согласно Аристотелю, ценны в том отношении, что позволяют установить исходные начала науки, ее отправные принципы. Однако научный метод, по Аристотелю, к области морали неприложим. Коль скоро Сократ подходил к морали с меркой науки, то объяснение этому следует искать в недостаточной развитости в то время "диалектического искусства" (dialektike ischys; буквально: "диалектической силы").

Эта нехватка "диалектической силы", согласно Аристотелю, не позволила Сократу оперировать отвлеченными понятиями (противоположными определениями) независимо от сущности вещей и задуматься над тем, являются ли противоположные определения объектами одной и той же науки (там же, XIII, 4, 1078b, 25-27).

То, что Аристотель преувеличил непонимание Сократом отличия науки от диалектики, видно на примерах рассмотренного нами диалога "Гиппий Меньший", в котором Сократ приходит к выводу о существенном различии между профессиональными навыками и моральным поведением, о невозможности проведения полной аналогии между ними. Сократ отдавал себе отчет в том, что противоположности хорошего и плохого не являются объектами одной и той же науки. Во всяком случае он понимал, что распространение противоположностей из сферы профессиональной деятельности на область морального поведения приводит к неприемлемым результатам, ибо из того, что в профессиональных навыках знание "как сделать хорошо" предполагает знание "как сделать плохо", еще не следует, что эти противоположности (хорошего и плохого) применимы в области этического поведения.