Сокровища чистого разума

Тробский экспедиционный корпус возглавил его «любимый» старший брат Алекс, который, следуя наставлениям папаши-губернатора, основательно пограбил «зажравшихся беляшей» для пополнения бюджета провинции и на этом успокоился. Собственно, никаких иных целей вооружённое путешествие на главный континент не преследовало, ибо Тробия представляла собой едва ли не самую маленькую западурскую провинцию, и широких завоевательных планов у Александра не могло быть по определению. В отличие от Вениамина, который, продолжая совершенствоваться в прежних науках, теперь ещё учился терпению. И снова – успешно.

Шли годы.

Война не утихала, континент Менсала пребывал в хаосе, и чем незначительнее становилась добыча, тем меньше и меньше тробийцы интересовались военными авантюрами. Некогда богатые провинции разграблены, красивейшие поселения лежат в руинах, выжившие беляши озверели, взялись за оружие и начали полноценную войну, участвовать в которой Алекс не желал. Костяк армии – гвардейцы – вернулся в Западуру, на Менсале остались лишь те, кого полностью устраивали кровавые законы гражданской войны, пополнение из Тробии приходило такое же – агрессивный молодняк, жаждущий насилия, славы, денег и не боящийся лить кровь. Корпус превращался в заурядную банду, содержать его у Александра не было никакого желания, и тогда, через четыре года после начала менсалийского кошмара, он передал командование Вениамину. Нет, губернатор не хотел избавиться от надоевшего отпрыска – молодой человек продолжал проситься на войну, знал, что его ждёт, но всё равно попросился. Он умолил отца отпустить его, сел на судно и в сопровождении трёх сотен верных сподвижников, которых лично отбирал четыре предыдущих года, отправился искать своё место под солнцем.

Возвращаться в Западуру Вениамин не собирался.

А на Менсале царил совершеннейший в своей кровавой беспощадности бардак. Более-менее твёрдая центральная власть существовала лишь в четырёх провинциях, но толку от этой власти было мало, поскольку основные ресурсы уходили на отражение постоянных атак агрессивных соседей и бездомных боевых частей различных размеров и оснащения. Бесчисленные армии, корпуса, дивизии и фронты, возглавляемые генералами, маршалами, королями, богдыханами и президентами, дрались друг с другом за право контролировать валерициевые рудники, создавали страны, союзы и блоки, терпели поражения от удачливых конкурентов, уходили прочь, чтобы заявить новое королевство в соседней провинции. Или на половине соседней провинции. Или в одном-единственном уезде, который по замыслу очередного хана должен был оказаться впоследствии столицей огромной империи.

Тробский экспедиционный корпус ничем не отличался от остальных банд, и его офицеры без восторга приняли известие о предстоящем прибытии Вениамина. Связь с родиной стала для них условной, верность губернатору поддерживалась лишь смутным желанием «когда-нибудь вернуться в тихую гавань», но всё больше волков понимало, что жить без крови и насилия они уже не смогут… Корпус разлагался на глазах, его части превращались в самостоятельные отряды, командиры которых строили собственные планы на будущее, и потому офицерское собрание единогласно решило ликвидировать щенка, как только он явится. Именно поэтому Вениамин явился к месту службы ночью, отправив вперёд верных головорезов. Он был молод, но не дурак, он ещё не стал хорошим военным, но жизнь во дворце научила младшего сына губернатора осторожности, он позаботился о разведчиках, купил нескольких офицеров среднего звена, тщательно выслушал их доклады и, опираясь на них, наметил план действий. Все офицеры, которые могли ему помешать, были уничтожены за одну ночь. Разумеется, радикальный способ, с помощью которого в соединение вернулось единоначалие, понравился далеко не всем, но основная масса ветеранов из нижних чинов побаивалась дробиться на мелкие отряды, хотела служить в большой части, не поддержала призыв «Покончим с проклятым мальчишкой!», и потому все мятежные проявления были подавлены в течение двух дней.

Так Вениамин одержал первую крупную победу, получив в своё распоряжение десятитысячный отряд, вокруг которого стал строить армию.

Разумеется, постепенно.