Сокровища. Две трети успеха

— ..и спросить, которые ничего — вырезать или прямо с конвертами оставить? — докончил Павлик, водружая на дедушкин стол свою обувную коробку, наполненную марками и конвертами. — Ты что хочешь посмотреть сначала — плохие или хорошие? — поинтересовалась внучка.

— Предпочитаю хорошие оставить на десерт, — ответил дедушка и потянулся за своей трубкой.

В коробке сверху лежали иностранные марки и кляссер. Очень непрезентабельно он выглядел, старенький, потрёпанный. Яночка с Павликом оценили все эти иностранные марки как самую неинтересную часть находки. Под ней шли отечественные, польские марки, начиная с последних и кончая самыми старыми. Конверт с наиболее ценными на взгляд детей тремя марками-портретами они сунули на самое дно.

Дедушка начал с кляссера. Не торопясь взял его из коробки, не торопясь раскурил трубку, не торопясь раскрыл — и замер. Потом бросил трубку, лихорадочно схватил лупу и принялся рассматривать сквозь неё какую-то марку. Внуки наблюдали за ним с растущим беспокойством.

— Боже милостивый! — вскричал дедушка, и уже это эмоциональное восклицание чрезвычайно поразило внуков, ибо их дедушка был культурным, выдержанным и очень хладнокровным старым джентльменом. — Дети, это же газетный Меркурий!

Внук с внучкой немного сконфузились. Естественно, будучи внуками столь знаменитого эксперта-филателиста, они прекрасно знали, что такое газетный Меркурий, но видели его лишь раз в жизни в каком-то каталоге и не узнали в лицо. Тем более что сразу настроились — в кляссере ничего ценного быть не может.

— То есть как? — пробормотал Павлик.

Хладнокровный джентльмен никак не мог взять себя в руки. Глаза его блестели, щеки пылали. Он переводил взгляд с внуков на марку и обратно, словно не веря глазам своим.

— И это из разряда плохих? — почти с ужасом спросил дедушка. — Что же меня ждёт на десерт? Британская Гвиана?

Из всех троих первой пришла в себя Яночка и подумала, что очень даже неплохо получилось. Ей ещё никогда не приходилось видеть дедушку в таком взволнованном состоянии, значит, надо воспользоваться редким случаем и выведать у него то, что в обычном состоянии он бы детям не сказал. Она понимала, что Меркурий гораздо ценнее их припрятанного конверта с тремя польскими марками, но да тут ничего не поделаешь. Главное — дедуля взволновался, надо ковать железо, пока горячо.

— Нет, — с искренней горечью ответила Яночка на вопрос дедушки, — Британской Гвианы у нас нет. А Меркурия мы не заметили, к тому же у нас не было каталога…

— …а в лицо мы его плохо знаем! — подхватил Павлик.

— Дедуленька, ты не сердись, мы вообще-то просмотрели только польские марки. Вон, посмотри, на самом дне какие лежат!

Дедушка послушно отложил кляссер и из-под груды марок в коробке вытащил конверт с тремя марками. Взглянул — и опять замер. Потом подняв голову, сурово посмотрел на внуков.

— Откуда это у вас? — спросил он.

— Нашли! — брякнул Павлик. — То есть как это «нашли»? — разгневался старый джентльмен. — Дети, эти марки — слишком дорогая вещь, они на улицах не валяются.

— Вот именно — валяются! — решительно заявила внучка. — Мы нашли эти марки на помойке.

— Как это? — не понял дедушка.

— Очень просто. Одна женщина собиралась выбросить их в мусорный бак. На моих глазах.

— По ошибке? — опять не понял дедушка.

— И вовсе не по ошибке. Она собиралась их выбросить и попросила меня помочь ей, уж очень много барахла было у неё в руках, в том числе и марки. А когда я ей сказала, что марки выбрасывать не надо, она ответила, что они на чужих письмах и она все равно собиралась их сжечь. А если мне жалко, то я могу их взять себе. И я помогла ей побросать остальной мусор в бак, а марки взяла себе.

— Ты знаешь эту женщину?

— Нет, совершенно незнакомый человек. Все произошло так неожиданно…

Вспомнив о всех выброшенных, сожжённых, пропавших марках, о которых столько наслышался за свою долгую жизнь, дедушка лишь тяжело вздохнул. Хорошо, что внучка хоть эти спасла! И хотя к женщине, способной вышвырнуть на помойку такое бесценное сокровище, он сразу почувствовал глубокую антипатию, тем не менее старый филателист счёл своим долгом поинтересоваться:

— А ты смогла бы разыскать ту женщину? Яночка не знала, что ответить. Женщина незнакомая, даже фамилия её неизвестна. С другой стороны, на конвертах есть адреса, среди них может оказаться и адрес её умершей тётки, так что в принципе шансы были. Вот только не было ни малейшего желания отдавать ей обратно эти чудесные марки. Возвратить их человеку, который решил от них избавиться?!

— А что? — осторожно поинтересовалась Яночка. — Ты хочешь ей вернуть марки?

— Я полагаю, — важно ответил дедушка, — что она в любом случае должна знать, какую ценность они представляют. Возможно, мы бы их у неё приобрели.

— За полцены! — выкрикнул Павлик. — Больше ей не дадим, не стоит она того!

— Возможно, ты и прав, — неуверенно согласился дедушка. — Возможно, и прав.

— А ещё лучше поменяться, — предложила внучка. — За марки мы можем отдать ей один из наших алжирских аметистов.