Сокровища. Две трети успеха

Когда я приступил к очистке дома пана Франтишека, там уже шли работы по расчистке от развалин. От других рабочих я узнал, что ещё до меня тут кто-то разыскивал железные шкатулки, так как знал, что до войны в доме жил известный филателист. Говорили, что этот человек даже нашёл одну шкатулку. Другие говорили — нашёл несколько железных ящиков. Разное рассказывали, толком никто ничего не знал. Больше в развалинах железных ящиков не нашли, а я принялся разыскивать того человека, который их забрал. Не буду вам рассказывать в подробностях все мои перипетии, но человека я так и не нашёл. А вот марки из коллекции пана Франтишека вдруг стали время от времени всплывать… Я вместе с паном Франтишеком делал опись его коллекции, он по памяти мне диктовал, так что не ошибаюсь. Был у пана Франтишека Меркурий, да ещё знаете какой? Чистые квартблоки всех номиналов и вариантов, представляете? То есть четыре марки вместе, расположенные в две строки. И все Меркурии гашёные тоже были, но уже по отдельности. Ну и нашлись люди, которые видели эти квартблоки, с Меркурием. Видели также серию австрийских марок с польскими надпечатками, тоже чрезвычайно редкую. Вряд ли такие марки ещё у кого были…

— Дедушка, а нам ты покажешь эту опись? — не выдержала Яночка, невежливо перебив старших.

— Покажу, конечно, — согласился дедушка. — Рафалу я уже дал копию. Погодите, на чем я остановился?

— На том, что нашлись люди, которые видели марки пана Франтишека, — напомнил внук.

— А, в самом деле. И у меня закрались подозрения. Но окончательно подтвердились после того, как я получил письмо от одного филателиста. Он сообщал, что купил кое-какие марки у человека, который нашёл их в развалинах на улице Хмельной между домами № 104 и 108. Фамилии человека он не сообщал.

— И что дальше, дедуля? — поторопила старика девочка, потому что тот опять замолчал на самом интересном месте.

— Итак, мы убедились, что по крайней мере часть коллекции пана Франтишека была найдена и присвоена каким-то, скажем так, не очень честным человеком. А дальше тот самый филателист, который купил часть коллекции пана Франтишека, сообщал, что её у него похитили. Украли, говоря проще. И украл какой-то родственник, вроде бы даже племянник, я уже не помню точно, во всяком случае близкий родственник. Поэтому этот филателист не стал поднимать дело, только известил меня, чтобы я знал; коллекция пана Франтишека уцелела и находится в настоящее время в руках как минимум двух человек. Поскольку в письме сообщались чрезвычайно ценные сведения, я попытался связаться с его автором, что было отнюдь не просто, ибо тот своего адреса не сообщил. А когда я наконец его адрес раздобыл, было уже поздно — автор письма умер.

— Дальше, дальше, дедушка, — подгоняли внуки.

— А потом до меня из разных источников стали доходить вести о том, что, кроме меня, ещё кто-то занимается поисками коллекции пана Франтишека. Разыскивает её, в основном, у пожилых людей, не филателистов. Мы, филателисты, как правило, знаем друг друга, и знаем, какие у кого коллекции, вот и считаем, что основная часть утерянной коллекции пана Франтишека хранится у нефилателиста, который или не подозревает, какую ценность она представляет, или, наоборот, считает её хорошим помещением капитала. А сам сбором марок и их обменом не занимается. И вот тут я приступаю к самому главному…

Тут дедушка замолчал, поскольку в пылу повествования забыл про свою трубку, и она погасла. Пришлось раскуривать снова. Яночка с Павликом слушали не дыша. Дунув на спичку, дедушка сказал:

— Так вот, выяснилось, что этот человек в поисках коллекции обращается к семьям людей, которые недавно умерли, расспрашивает, собирал ли покойный марки или просто их хранил. Выдаёт себя за большого специалиста и, в зависимости от обстоятельств, или даёт хорошие деньги за марки, или предлагает свои услуги по приведению их в порядок. И выяснилось, что этим искателем коллекции является Файксат!

Павлик удовлетворённо фыркнул.