Солдат Империи

— Тащ есаул, — старшина Шипилов коротко козырнул. — Там, в развалинах нашли троих. Одеты прилично, да и броня на них серьёзная. Их камнями привалило, когда Петька кормой своей БМПшки в стену въехал.

— От меня-то что надо? — Удивился Владимир. — Пакуйте, и в отсек для добычи. Пусть там маринуются, пока в форт не придём.

— А допросить? — В свою очередь, удивился старшина.

— Ну охота тебе с этим говном возиться? — Владимир поднял брови. — Мозокрута у нас нет, резать их на куски, надеясь, что они не начнут врать? А как проверить? Вдруг у них уже на этот счёт всё сговорено? Не, конечно, можно вспомнить методы полевого допроса, но смысла в этом никакого. Но если хочешь попрактиковаться, я препятствовать не буду.

— Ну, так-то оно… — Старшина кивнул. — Только один как услышал кто у нас командир, так срочно запросился поговорить.

— Нет. — Володя покачал головой. — Пусть его контрразведка за вымя дёргает, а я даже не подойду. Один на один я с ним разговаривать не буду. Обязательно взводных, да тебя рядом поставлю. А ну он начнёт чего-то такое болтать, от чего нас всех повяжут, заставят рапорта писать и секретность влупят? Тебе оно нужно?

Старшина замотал головой.

— Не… Нахрен.

— И мне нахрен. — Так что давай, коли ему «тихарик», и пусть себе дрыхнет пока не разбудят.

Владимиру действительно не хотелось влезать во все эти «тайны мадридского двора». Во-первых, есаулу было совершено не по чину заниматься этой работой. Для того специальные люди есть и в немалых чинах. Во-вторых, его действительно могли использовать в качестве канала для слива дезинформации, что тоже крайне нежелательно. Ну и в заключение Владимир планировал досидеть свой срок, и уехать в столицу поднимать электронику. Судя по новостям, в Великом султанате шла бодрая резня всех против всех, и никому не было дела до головы какого-то там есаула. Там бы свою голову сберечь.

Совсем другие мысли посещали голову руководителя научной группы Григория Аполлоновича Асиевича. То, что изначально выглядело лёгкой прогулкой, понемногу обрастало такой дрянью и проблемами, что даже невиданный гонорар за работу в размере пяти миллионов, уже не казался большим. Всего-тот дел было, когда егеря сцепились бы с засадой, дождаться пока не перебьют большую часть солдат, накинуть «Белое безмолвие», и дождаться группу которая зачистит егерей, и выведет его с ученицами на границу Ничейных земель, но уже с той стороны. Для бегства, Асиевич перед бегством набрал внушительную коллекцию экспериментальных препаратов, и эликсиров, которые собирался выгодно продать. Судьба трёх девок, навязанных архимагистром Евсеевым, Григория Аполлоновича мало волновала. Найдут себе применение если не дуры. А коли дуры так им самим найдут применение.

Единственным вариантом, который он видел — ударить «безмолвием» ночью, когда большая часть егерей будет спать, вырубив всех окончательно, выкрасть есаула, и угнать грузовик. Можно даже тот, где заперли энергетов из наёмной ватаги. Тоже выгодный товар.

Полурота занимала оборону, надеясь за следующий день закончить программу исследований, и убраться с «ничейки» поскорее. Но место было «горячим». Здесь имелись шансы не только встретить конкурентов, но и вполне реальные возможности выхватить тварь пятого, или более высокого уровня.

Поэтому секреты и посты выставили по боевому, развернув сигнальные сети, и загнав на остатки водонапорной башни наблюдателя. И разумеется, не у всех, но у очень многих были амулеты защищавшие от сонных заклятий. Причём все проверяли перед выходом на посты, и при необходимости подзаряжали.

Но «Белое безмолвие» специально разработали для обхода защитных структур, и когда старший магистр Асиевич активировал прибор, амулеты какое-то время посопротивлялись, и разрядились, а егеря погрузились в крепчайший сон.

Но егеря, не заработали бы столь серьёзную репутацию, если бы не предусмотрели подобное развитие. Недаром сказано, что уставы, написаны кровью. Начальник караула, упавший со стула, ударом запустил амулет со сложным названием, но весьма простым функционалом, и подхорунжий, получив дозу сильнейшего препарата, первым делом воткнул шприц-тюбик в тело заместителя начальника караула, который разбудил отдыхающую смену, и группа беззвучно растеклась по лагерю, в ожидании ответного хода противника.

Владимир проснулся от того, что по нервам, словно электрический ток, хлестанул защитный узор отработавший вложенную энергию.

Соколов предполагал, что ночью их попробуют взять, и для этого предпринял ряд шагов, в том числе и защитный конструкт, напитанный приличным количеством силы.

Накинув на себя узор эфирного зрения, он беззвучно вышел из машины, и для верности отошёл в сторону, оглядывая лагерь, словно накрытый грязно-жёлтым туманом.

Организатор торжества, вынырнул со стороны неплохо сохранившегося амбара, и поднялся в штабную машину. Не найдя там того, что искал, вышел и в некотором замешательстве оглянулся, чтобы тут же получить удар в лицо, отправивший его в глубокую задумчивость.