Читаем Солдат ка Джейн. Авария (СИ) полностью

  - Дембель плавал на другой берег, чтобы развлечься с двумя туземками, - я подбежала к подружке, обхватила ее за плечи и жадно рассказывала. - Дочь вождя племени повздорила с Дембелем, и он ее убил.



  - Кто убил? Вождь племени убил свою дочь? - голос Бонни сухой, как носки после просушки на раскалённой батарее.



  - Дембель ударом кулака пробил голову дочери вождя племени. - Я покрутила пальцем у виска подружки. - Затем Заточка, Дембель и Фудзияма сбросили ее труп в речку на съедение пиявкам и устрицам.



  - Круто, - Бонни не показала ни одной эмоции, которые я ждала после своего рассказа.



  - Что-то ты тупишь, Бонни, - я разочаровалась, что не растормошила еще сонную подругу. - Ночью Дембель навалился на меня.



  Я ему надавила кинжалом на глазное яблоко.



  После чего Дембель и я заключили перемирие: он не трогает нас, а я не тыкаю кинжалом ему в глаз. - Я думала, что это потрясающее событие встряхнет задеревеневшую Бонни.



  - С кем ты заключила перемирие, Джейн: с кинжалом или с глазным яблоком?



  - Джейн ты шутишь, подружка, - я отстранилась от Бонни и внимательно ее осматривала. - Не похоже, что шутишь.



  Ты, случайно, не нанюхалась джунглей?



  Может быть, ты сошла с ума?



  - Да, Джейн, я сошла с ума, - на этот раз Бонни согласно кивнула своей миленькой головкой. - Прости, я не поняла, а о чем ты только что мне рассказывала? - Подружка испугала меня спокойным тоном.



  Еще больше напугала, когда, словно зомби, направилась в сторону зеленой стены джунглей.



  Я зомби в жизни никогда не видела, а по визору - сплошные зомби.



  - Бонни, ты настолько серьезная, что потрясла меня, - я догнала Бонни и опустила правую руку на ее правое плечо.



  Почувствовала, что что-то не сходится в геометрии пространства. - Бонни, ты стала ниже ростом на четыре инча? - Страшная догадка пронзила меня ледяной стрелой. - Тебе ночью отрубили ноги на чуть-чуть? - Я опустила взгляд и наткнулась на босые пятки подруги. - Бонни, а где твои замечательные армейские ботинки?



  - Нет, нет больше моих миленьких лакированных ботинок, - Бонни ожидаемо разревелась. - Я... я... просыпаюсь, а они... они... ушли.



  Я не могу никого подозревать в краже, потому что преступление чудовищное.



  Никогда у меня не было подобных ботинок... и... и... и...



  И никогда не будет. УУУУУУУ!



  Да, я из нищей семьи авиаконструктора и директора банка, но это не значит, что у меня можно отобрать единственные хорошие ботинки, - Бонни присела на корточки и продолжала реветь.



  - Поэтому ты решила окончить жизнь самоубийством? - Я включила в себе волну полного спокойствия. - Никуда твои ботинки далеко не уйдут.



  Подумай об убитой дочери вождя племени.



  Ей еще хуже сейчас, чем тебе, Бонни. - Я присела и погладила подружку по головке. - Только не уходи пока без меня в джунгли умирать. - Я поднялась и продемонстрировала бойцам походку модели на подиуме.



  - Джейн, почему солдат Бонни плачет? - сержант Брамс сорвал травинку и перекусил ее пополам.



  Травинка начала извиваться, как червяк.



  Может быть, она и была зеленым червяком.



  - Герр сержант, мы, девушки, любим поплакать, - я пока решила не выдавать сержанту тайну Бонни.



  Вдруг, он сам украл ее ботинки для своей какой-нибудь возлюбленной туземки?



  Я внимательно посмотрела на Заточку, Дембеля и Фудзияму.



  Освежала из памяти гимназические уроки чтения эмоций на лицах собеседника.



  Фудзияма глупо улыбался и щурился наступающему утру.



  Слишком беспечная улыбка для вора.



  Дембель? Дембель решил отомстить моей подруге за то, что я ему приложила кинжал к глазу?



  Но, мы сразу вышли с Дембелем из казармы.



  Если он украл ботинки Бонни, то до того, а не после.



  Дембель взглянул на меня, растирал лицо ладонями.



  Нет, ничего подозрительного я не прочла в его жестах и по выражению лица.



  Убил девушку, дочь вождя племени, но для солдата профессия - убивать.



  Заточка... Заточка мельком взглянул на меня, затем перевел взгляд на Бонни и криво ухмыльнулся.



  Конечно, еще оставались под подозрением сержант Брамс, Крупп и Гансовский, но я пошла на риск, решила проверить Заточку.



  Он теперь старательно не смотрел ни на меня, ни на Бонни.



  Вытащил из кармана плод, похожий на зеленое яблоко, и вонзил в него грязные зубы.



  Наверно, зубы у Заточки все-таки не вставные, как у Фудзиямы, а свои, иначе так бы не вгрызался в яблоко.



  Я выхватила кинжал.



  Он серебристой молнией, почти незаметной, полетел в цель.



  Острие ударило в центр яблока, зажатого в зубах Заточки.



  Заточка сначала ничего не понял, поднес яблоко к глазам, затем взглянул коротко на меня и выхватил бластер.



  - Ша, Конь, отставить, - сержант Брамс, оказывается, внимательно за всем следил.



  А прикидывался утренним спокойным одуванчиком: - Солдат Джейн, ну и что это было? - Командир подождал, пока позеленевший разъярённый Заточка уберет бластер в кобуру.- Цирк показываешь нам?



  - Дон командир, пусть Заточка отдаст Бонни ее ботинки, - я стояла у опасной черты.



  Вдруг, Заточка невиновен? - Он украл ее обувь.



  - Подумаешь, ботинки, - Заточка не стал отпираться под пристальным взглядом сержанта Брамса.



  - Подумай, ботинки, Вермут, - сержант Брамс каждую минуту менял клички бойцов своего отделения.



Перейти на страницу:

Похожие книги

Ремесленники. Дорога в длинный день. Не говори, что любишь: Повести
Ремесленники. Дорога в длинный день. Не говори, что любишь: Повести

В. Московкин — писатель преимущественно городской темы: пишет ли о ребятишках («Человек хотел добра», «Боевое поручение»), или о молодых людях, вступающих в жизнь («Как жизнь, Семен?», «Медовый месяц»); та же тема, из жизни города, в историческом романе «Потомок седьмой тысячи» (о ткачах Ярославской Большой мануфактуры), в повести «Тугова гора» (героическая и трагическая битва ярославцев с карательным татаро-монгольским отрядом). В эту книгу включены три повести: «Ремесленники», «Дорога в длинный день», «Не говори, что любишь». Первая рассказывает об учащихся ремесленного училища в годы войны, их наставнике — старом питерском рабочем, с помощью которого они хотят как можно скорее уйти на завод, чтобы вместе со взрослыми работать для фронта. В повести много светлых и грустных страниц, не обходится и без смешного. Две другие повести — о наших днях, о совестливости, об ответственности людей перед обществом, на какой бы служебной лесенке они ни находились. Мягкий юмор, ирония присущи письму автора.

Виктор Флегонтович Московкин

Проза / Проза о войне / Советская классическая проза / Повесть