Солдат удачи

Глядя в иллюминатор, Максим размышлял о бренности бытия. Были люди, и нет. Случайность или судьба? Этого он не знал. Потом его мысли переключились на собственную жизнь.

Он решил вернуться в Балашиху, осесть там уже навсегда и заняться тренерской работой. Жить как все и плыть по течению, куда вывезет. Но перед этим он решил все-таки узнать, почему молчит Лика? Скорее всего, разлюбила и нашла себе другого, более перспективного и удачливого.

Полет длился десять часов, с посадкой и дозаправкой в Узбекистане, утром приземлились в Пулково. Зашипела гидравлика, отворились створки грузолюка. Прихватив вещи, по звенящей рампе сошли на взлетную полосу. По бетону неслась снежная поземка. Двинулись к зданию аэровокзала, миновав стеклянные двери, вошли внутрь. Там отпускники пожали друг другу руки, дембеля обнялись на прощание и растворились в толпе.

Найденов с Трембицким прошли к кассам, где Игорь взял билет на Мурманск. Самолет вылетал через час, Максим решил проводить друга. Спешить ему было некуда. Поскольку летели всю ночь, решили позавтракать. Эскалатором поднялись на второй этаж, зашли в работающее кафе, заказав по сто граммов водки, по салату оливье и две двойные порции пельменей. Чокнулись за удачу, с аппетитом стали есть.

— Значит, ты к себе в Балашиху? — поперчил Трембицкий свою порцию пельменей.

— Туда, — прожевал очередной пельмень Найденов.

— А я снова в моря, только северные, — рассмеялся приятель.

За разговором быстро прошло время, объявили регистрацию на Мурманск. Расплатившись, взяли сумки, спустились вниз и прошли к стойке, куда начали стекаться другие пассажиры.

— Ну, бывай, Макс, — обнял Игорь Найденова.

— Бывай, — похлопал друга по плечу.

— Если что, звони. Будет желание, приезжай в гости.

— Лучше ты. Очень уж у вас холодно, а я привык к теплу, — улыбнулся старшина.

Когда регистрация закончилась и пассажиры направились в зону посадки, Трембицкий помахал напарнику рукой. Тот ответно качнул пару раз ладонью и, развернувшись, пошагал к выходу.

Чуть позже автобусом-экспрессом Найденов ехал в Питер. За окнами мелькали сосны с елями и безлистые березы, на них каркали вороны. Спустя тридцать минут, скрипнув тормозами, экспресс остановился у метро «Московская», часть пассажиров, в том числе он, вышли. Спустившись по эскалатору вниз, сел в подошедший поезд. Бодрый голос из динамиков сообщил: «Осторожно. Двери закрываются».

Вскоре Максим подходил к знакомому дому с эркером, у которого шоркал метлой дворник — таджик. Открыв дверь, вошел в гулкое парадное, поднялся на второй этаж. У нужной двери чаще забилось сердце, нажал пальцем кнопку звонка — тишина. Нажал еще раз, дольше, то же самое. За спиной раздался щелчок замка, обернулся.

— Вам кого, молодой человек? — приоткрыла дверь благообразного вида старуха.

— Я к Зориным.

— Они здесь больше не живут. Полгода, как съехали.

— Не знаете куда?

— Юрия Ивановича перевели к новому месту службы. Куда, не знаю.

— Спасибо, — поблагодарил Максим и быстро застучал каблуками вниз по ступеням. Выйдя из парадного, несколько раз глубоко вдохнул воздух — все было кончено. Поддернув на плече сумку, широко зашагал по улице. На Московском вокзале по воинскому требованию взял билет на «Сапсан», к вечеру был на Ленинградском.

В Москве зима была настоящей, с заснеженными платформами, инеем на деревьях и замерзшими лужами. Когда небо стало темнеть, Максим, скрипя берцами, подходил к кафе Анзора, рядом с которым торговали елками. Толкнув от себя дверь, вошел в ярко освещенный зал с гомоном голосов и волнами табачного дыма.

За стойкой распоряжалась племянница хозяина, направился туда.

— Максим! — Глаза девушки лучились неподдельной радостью.

— Здравствуй, Динара.

— Здравствуй. Очень рада тебя видеть.

— И я. А где дядя?

— Отъехал по делам. Скоро будет. Подождешь?

— Не могу. Иду к Александру Ивановичу.

— Его больше нет, — сползла с губ улыбка.

— Как нет?!

— Умер. Месяц назад похоронили.

Максима словно хватили обухом по голове, во рту пересохло.

— От чего умер? — дернул кадыком.

— Это расскажет дядя. Побудь пока у него, а я позвоню.

Максим сидел в кабинете хозяина, перед ним остывала чашка кофе. Бездумно глядел в пол. Анзор появился спустя полчаса, похромал к нему, крепко обнялись.

— Нету больше командира, — отстранившись, утер повлажневшие глаза. — Садись, давай помянем. И постучал кулаком в стенку.

Спустя минуту на пороге возник официант.

— Принеси водки и закусить, — коротко попросил Анзор.

Парень исчез, но вскоре вернулся снова, выставив с подноса на стол бутылку «Флагмана», тарелки с мясной и рыбной нарезками, зелень, хлеб и две рюмки.

— Рюмки убери, дай три стакана, — скрутил пробку хозяин.

Официант проворно и все так же молча выполнил распоряжение хозяина, ушел и прикрыл за собой дверь. А хозяин кафе наполнил все три стакана до половины, один чуть отодвинул в сторону, положив сверху ломоть хлеба. Не чокаясь, выпили, Анзор закурил.

— А теперь слушай, — пустил носом струю дыма. — Командира убили.

Максим не в силах был произнести ни слова, только подался к собеседнику всем телом, безмолвно спрашивая.