Солдатский маршал [Журнальный вариант]

И картина, которую Конев успел схватить взглядом с высоты, и обстрел немецкими зенитными установками, и бездействие артиллерии и авиации с левого берега, конечно же, не поднимали настроения. Когда он увидел командиров авиационных корпусов, то в какой–то миг пожалел, что оставил в штабе свою фронтовую палку…

Начали разбираться.

В первую очередь, он приказал командиру истребительного корпуса генералу Подгорному организовать прикрытие с воздуха, перехватывать бомбардировщики противника на подлёте и не позволять им безнаказанно терзать гвардейский корпус, храбро оборонявшийся на плацдарме. Генералу Рязанову — массированными ударами штурмовиков, волна за волной, засыпать немецкие танки противотанковыми кумулятивными бомбами.

Рязанов тут же наладил связь с корпусом, передал приказ, и его штурмовики вскоре начали действовать настолько активно и точно, что немецкие танки на некоторых участках попятились с плацдарма. Десятки их горели там и там, окутывая пространство густым маслянистым дымом. Штурмовики применяли кумулятивные противотанковые бомбы, которые в борьбе с бронетехникой противника оказались весьма эффективными.

Конев приказал Шумилову, чтобы дивизионы гвардейских миномётов сделали несколько последовательных залпов по скоплению пехоты на том берегу.

Из «Записок командующего фронтом»: «Когда наша авиация стала действовать более организованно, и ударили залпы сотни орудий и «катюш», положение войск на плацдарме улучшилось. Неприятельские танковые атаки были приостановлены. Теперь войска и переправы с воздуха были прикрыты. Наши штурмовики непрерывно бомбили вражеские войска и его танки. Наступил перелом в обстановке. Бородаевский плацдарм был удержан.

Началось наведение постоянных переправ и мостов через Днепр и расширение плацдармов на той стороне.

Левее 7‑й гвардейской армии и одновременно с войсками этой армии к форсированию Днепра на участке от устья Орели до Верхнеднепровска приступили войска 57‑й армии генерала Н. А. Гагена. Здесь условия форсирования были несколько труднее: шире Днепр, не было близко островов. Сама подготовка к форсированию из–за опоздания переправочных средств проходила в замедленном темпе.

Правее армии М. С. Шумилова была введена в сражение 37‑я армия генерала М. Н. Шарохина. Ввод 37‑й армии — второго эшелона фронта — был вызван тем, что 69‑я армия генерала В. Д. Крюченкина, наступавшая в центре полосы фронта, понесла большие потери ещё в боях под Белгородом и была значительно ослаблена. Она героически дралась в обороне, прошла большой путь в наступлении и сейчас нуждалась в отдыхе и пополнении. Поэтому на подходе к Днепру я решил сменить 69‑ю армию, выдвинув из второго эшелона свежую 37‑ю армию с тем, чтобы усилить центр фронта.

На 37‑ю армию возлагались большие надежды. Она имела задачу с ходу форсировать Днепр и во взаимодействии с 7‑й гвардейской армией захватить и расширить плацдарм в районе Мишурина Рога, превратив его в большой плацдарм оперативного значения. Здесь одними из первых переправились через Днепр танкисты, которыми командовал Я. П. Вергун, ныне директор Пятихатской школы. Он вышел к Днепру, пройдя самостоятельно много километров и опередив войска. За этот подвиг ему было присвоено звание Героя Советского Союза.

Ввод свежей, хорошо укомплектованной 37‑й армии имел большое оперативное значение. Я рассчитывал на успех не только при форсировании Днепра, но и при развитии наступления на правом берегу. В связи с этим все мои указания и расчёты штаба фронта исходили из жёстких сроков смены частей 69‑й армии, быстрого выхода войск 37‑й армии к реке и форсирования с ходу. Решение было правильное. Действия этой армии сулили большой успех всему фронту. Дело в том, что на направлении, где вводилась 37‑я армия, у немцев отходили лишь остатки двух пехотных дивизий. Чтобы ускорить и облегчить ввод в бой войск 37‑й армии, командарму 69‑й армии было приказано до утра 27 сентября оставить все средства связи в распоряжении штаба 37‑й армии, создав тем самым благоприятные условия для быстрого выполнения его боевой задачи».

А в это время севернее, в районе Киева, немцы кромсали наши части на плацдарме в районе Великого Букрина. Этот плацдарм вошёл в историю Великой Отечественной войны как Букринский и имеет печальную славу. Захваченный войсками Воронежского фронта, он был жёстко контратакован дивизиями левого крыла 8‑й немецкой армии. Манштейн сразу понял: основной удар русские наносят здесь, и перебросил сюда свои ударные резервы. Потери с обеих сторон были огромными. Наши части потеряли около 20 000 человек. Впоследствии Ставка перебросила основные силы Воронежского фронта на Лютежский плацдарм, наступление развивали отсюда. Вскоре Киев был взят.

Конев же действовал иначе. Армии Степного фронта с ходу перемахнули Днепр сразу в десятках мест. Захватили множество плацдармов и постепенно расширяли их. Противник был сбит с толку: где русские будут наносить основной удар?