Солдаты холодной войны

«Нас больше всего интересовала работа средств связи после принятия решения о СБГ-III, а не угроза ядерной войны как таковая», – сказал он.[270]

И тем не менее, даже когда Киссинджер размахивал ядерным оружием как видом дипломатии принуждения, он превратил переговоры с Москвой о контроле над вооружениями в главную тему повестки дня администрации Никсона. Переговоры о вооружениях были частью внешнеполитической стратегии, разработанной Никсоном и Киссинджером, в соответствии с которой соединялись в единое целое разные элементы американо-советских отношений. Перспективы соглашений по ядерным вооружениям, например, могли бы дать толчок сотрудничеству с Советским Союзом в прекращении вьетнамской войны. Во всяком случае, теоретически. В то же самое время Никсон и Киссинджер стремились использовать соперничество между Китаем и Советским Союзом для оказания давления на Кремль. Геостратегическая стратегия, которую назвали дипломатией «треугольника», привела к поездке Никсона в Китай в 1972 году.

Переговоры по вооружениям между Вашингтоном и Москвой затрагивали как наступательные, так и оборонительные системы. Переговоры по ограничению стратегических вооружений (ОСВ), первая попытка прекратить рост советских и американских стратегических ядерных арсеналов, начались в ноябре 1969 года. Усилия Линдона Джонсона начать переговоры приказали долго жить в 1968 году, когда советские войска вторглись в Чехословакию для того, чтобы разгромить там демократическое движение.

Никсон и Киссинджер вновь вернулись к этой идее, Киссинджер возглавил американскую делегацию на переговорах. Одним из главных вопросов переговоров был вопрос об ограничении или запрещении размещения на ракетах узлов разделяющихся головных частей. Новые технологии явились одним из важнейших и спорных вопросов, стоящих перед Киссинджером. В конечном счете Никсон и Киссинджер отбросили совет Дрелла и других ученых, поддавшись давлению со стороны Пентагона, настаивавшего на дальнейшем развитии новой системы, ставшей известной как разделяющаяся головная часть индивидуального наведения (РГЧИН). Эта технология усложнила гонку вооружений как раз тогда, когда Киссинджер и Никсон пытались ее замедлить.

Идея обмена единственной боеголовки на полдюжины и более на каждой МБР стала качественно новым развитием. Много боеголовок означало поражение многих целей одновременно, что давало нападающей стране значительные преимущества. Разделяющиеся боеголовки могли даже поражать защищенные ракетно-пусковые установки, с большой вероятностью поражая силу ответного удара страны, на которую напали. А это, в свою очередь, могло подталкивать на нанесение удара первым. При всем при этом РГЧИН угрожали подорвать баланс ядерного устрашения и сделать его нестабильным.

Проблема всплыла вскоре после прихода Никсона и Киссинджера в Белый дом. Научно-исследовательская работа по системам с разделяющимися головными частями стартовала в начале 1960-х годов. К 1969 году Пентагон был готов пойти на установку узлов РГЧИН на ракеты наземного базирования и размещенные на подводных лодках.

В итоге Киссинджер предпочел не выступать против использования систем с разделяющимися головными частями. После нескольких лет изнурительных переговоров по большому количеству других вопросов, связанных с высокими технологиями, Вашингтон и Москва согласились ограничить, но не сократить количество ракет с ядерной боевой частью, подводных лодок и бомбардировщиков, которые они могли иметь, но без установки потолка боеголовок ракет. Обе стороны также согласились ограничить противоракетные системы. Соглашения были закреплены в Москве в 1972 году, когда Никсон и Брежнев подписали Договор ПРО и промежуточное соглашение по стратегическим наступательным вооружениям, известное как ОСВ-1.

Киссинджер вел эти переговоры очень нервно. С благословения Никсона он часто действовал, минуя нормальные каналы государственного департамента, выходя напрямую с высшими советскими официальными лицами. Обсуждения в обход официальных каналов вызывали гнев Джерарда Смита, главы американской делегации, и его коллег. Отсутствие технического опыта у Киссинджера приводило к нескольким приносящим ущерб просчетам, которые должны были распутывать более знающие официальные представители.

Договор ПРО ограничивал создание противоракетных систем двух американских и двух советских городов. Количество вскоре сократилось до одного для каждой стороны. Если бы не было этого соглашения, Москва и Вашингтон, вероятнее всего, втянулись бы в очень дорогостоящую оборонительную гонку вооружений.