Солдаты революции. Десять портретов

В тот самый час, когда республиканцы всего мира, празднуя годовщину взятия Бастилии, выражают свою признательность Французской Революции и провозглашают свою твердую веру в близкое наступление эры братства, телеграф приносит нам известие о том, что правительства Согласия решили раздавить русскую революцию.

Обессиленному войной против гнусной аристократии, против буржуазии, жаждущей прежде всего вернуть себе свои преимущества и свои капиталы, более чем наполовину удушенному немецким империализмом, Советскому правительству грозит ныне смертью наступление, затеянное союзниками.

Безрассудны те, которые не видят, что это вооруженное вмешательство не может не вызвать негодующего протеста подвергшегося нашествию народа.

Вы, люди, в буре сохранившие свободу духа, Вы, знающие или догадывающиеся об огромной общечеловеческой ценности коммунистического опыта, предпринятого русским пролетариатом, допустите ли Вы, чтобы свершилось это возмутительное преступление... Такие люди, как Олар, Габриель, Сей, Метерлинк и другие, узнав правду, сумеют осветить ее на нашей родине. Они помешают сынам Великой Французской революции покрыть себя несмываемым позором, взяв на себя роль палачей Великой Русской Революции, которая таит в себе значительный запас идеализма и прогресса... Беда будет непоправима. Новые развалины не восстановят старых.

Такие люди, как Вы, которые столько сделали для интеллектуального и морального развития моего поколения, в состоянии этому помешать.

Это ИХ обязанность.

Примите, гражданин Ромен Роллан, искренние уверения моих дружеских чувств.

Капитан Жак Садуль».

«Русское информационное бюро» и газета «Нувель де Рюсси» использовали любую возможность, чтобы показать рост симпатий к Советской России. Видимо, Людвиг Карлович Мартенс, неофициальный посол Советского правительства в Соединенных Штатах Америки, прислал в Берн из Нью-Йорка номер газеты «Уикли пиплз» — орган Социалистической партии Америки, и вот строки из этой газеты, опубликованные в «Русских новостях»:

«Русская революция настолько напугала капиталистов, что они теперь объединяются с целью удушить революцию. Но сознательные рабочие всего мира с гордостью следят за Советской Россией, видят в ней величайшую надежду для всех трудящихся... Залы, в которых прошли митинги солидарности с Советской Россией, были переполнены, и все единодушно протестовали против интервенции. Публицист Джон Рид выступал на многих митингах и призывал народ к солидарности с Советской Россией».

Берзин и его сотрудники выпустили в свет отдельным изданием ленинское «Письмо к американским рабочим» и другие важные исторические документы. Все это помогало разоблачать ложь и клевету об Октябре.

«Дорогой товарищ Ленин! — написано было в одном из писем. — Большую радость мне доставила здесь встреча с товарищем Берзиным. Теперь западные европейцы могут, по крайней мере, получать информацию о положении в России. Она поможет и нашей газете «Трибуна», которую мы издаем в Голландии, а эта информация нам так необходима».

При помощи левых социалистов Берзин и его сотрудники организовали публикацию статей о Советской России в швейцарских газетах и добились распространения этих материалов в сопредельных с Швейцарией странах — Франции, Италии, Австрии, Германии.

«Русское информационное бюро» выполнило еще одну важную задачу. В Москву не поступали иностранные газеты, радио не было источником информации. Литвинов, арестованный в Лондоне, уже не мог сообщать о настроениях в Англии. Советское правительство не знало, как европейский пролетариат реагирует на интервенцию. А знать это было крайне важно.

Берзин и его сотрудники стали ежедневно передавать по телеграфу в Москву обзоры европейской печати, и в первую очередь то, что касалось настроений трудящихся ведущих государств Запада. Так Москва узнала, что в Англии, а затем и в других странах началось вошедшее в историю движение под девизом «Руки прочь от Советской России!».

Июль был особенно тревожным. Ждали курьера, но он все не приезжал. Утром просыпались с одной мыслью: что в Москве? Предполагалось, что в Берн приедет Покровский и, возможно, привезет письмо русских ученых — обращение к людям науки в Европе с призывом выступить против интервенции в России. Покровский не приехал, но в начале августа, наконец, прибыл курьер. Все собрались в кабинете Берзина. Ян Антонович вскрыл конверт, волнуясь, прочитал:

«За письма спасибо.

Работаете Вы, видимо, энергично. Привет!..

Здесь критический момент: борьба с англичанами и чехословаками, и кулаками. Решается судьба революции.

Ваш Ленин».

А через несколько дней пришло письмо Михаила Николаевича Покровского. И вот ответные письма Любови Николаевны:

«Берн, 20 августа 1918 г.