Солнечная лотерея

– Трудно сказать. Некоторые из отделов практически закрылись. Мы можем перераспределить кадры. Попробуем сгладить потери. Заткнем самые большие дыры.

Аллан спросил:

– Вы действительно готовы выполнять мои распоряжения?

– Да. Готов, – ответил Глиби, попыхивая трубкой.

– Вам могут предъявить обвинение в действиях, несовместимых с МОРСом.

– Я сойду с ума, если просижу у себя в квартире целую неделю без дела. Вы не представляете, что у меня за жена.

– Кто здесь проводит исследования?

Глиби пришел в недоумение.

– Этим занимаются агентства.

– Я имею в виду настоящие исследования. Проверку точности исторических данных. Разве система не предусматривает самой тщательной проработки передач?

– Этим занимается девушка по имени Филлис Фрейм. Она работает здесь уже тридцать лет. У нее большое помещение в подвальном этаже, миллионы карточек и записей.

– Она не ушла? Если нет, вызовите ее сюда.

Мисс Фрейм не ушла, через некоторое время она появилась в кабинете. Важная молчаливая дама мощного телосложения с волосами стального цвета и бесстрашным взглядом.

– Вы меня вызывали, директор?

– Садитесь, пожалуйста, – Аллан протянул ей портсигар, но она отказалась от сигареты. – Известно ли вам, какое создалось положение?

– Какое?

Он разъяснил.

– Так что имейте это в виду.

– Я буду иметь это в виду. Зачем вы меня вызывали? Мне хотелось бы поскорей вернуться к работе.

– Мне нужен, – сказал Аллан, – подробный очерк биографии майора Стрейтера. Основанный не на материалах пакетов и программ, а на фактах, имеющих отношение к его жизни, привычкам, особенностям характера и так далее. Мне потребуются объективные данные. А не чье–то мнение. Данные, целиком соответствующие истине.

– Да, директор.

– Как скоро вы сможете составить биографический очерк?

– К шести часам. – Она уже направилась к дверям кабинета. – Включить в него материалы, касающиеся близких родственников майора?

Это поразило Аллана.

– Да, очень хорошо.

– Благодарю вас, директор.

Дверь закрылась, и мисс Фрейм исчезла. В два часа к Аллану снова пришел Глиби, он принес окончательно уточненный список оставшихся работников.

– Мы могли бы оказаться и в худшем положении. Только людей, способных принимать решение, почти нет. – Он быстро прочел список. – Стоит дать им какое–нибудь задание, они тут же приступят к его выполнению. Но что же мы им поручим?

– У меня есть кое–какие идеи, – сказал Аллан.

Когда Глиби вышел из кабинета, Аллан позвонил в свое агентство.

– У меня имеются вакансии, – сообщил он, – которые необходимо заполнить. Пожалуй, я возьму людей из нашего агентства. Я занесу их в платежные ведомости ТИ и постараюсь получить деньги у главного казначея. Если мне это не удастся, я заплачу им из фондов агентства. Мне здесь не хватает работников, так что я посылаю тебе список всех, кто нужен.

– При этом у нас сократится штат, – сказал Прайар.

– Несомненно. Но всего на неделю или около того. Расскажи нашим ребятам, в каком я положении; выясни, кто хочет со мной работать. А потом действуй, постарайся хорошенько. Дюжины человек должно хватить. А ты сам что думаешь?

– Поработаю на тебя, – ответил Прайар.

– Я в глубокой немилости.

– Если меня спросят, заявлю, что ты запудрил мне мозги.

Около четырех часов дня в ТИ тоненькой струйкой начали стекаться сотрудники агентства. Глиби распределял их по отделам, предварительно побеседовав с каждым. К концу дня удалось набрать временный штат работников. Глиби был настроен оптимистически.

– Ваши люди – специалисты по прокладке курса, – сообщил он Аллану. – И они привыкли работать с вами. К тому же им можно доверять. Это славно! По моим предположениям, среди нас затесалось несколько ставленников Комитета. Хотите, учредим какую–нибудь коллегию по проверке лояльности?

– Это несущественно, – сказал Аллан. – Главное, чтобы мы видели готовую продукцию. – Он изучил сообщение о программах, находящихся в стадии обработки; часть из них вычеркнул, другим дал зеленую улицу, а иные перевел на тупиковые пути. Теперь сборочные линии будут доступны и смогут принять новые материалы.

– Что это? – спросил Глиби, когда Аллан достал листы линованной бумаги.

– Мои предварительные наброски. Сколько времени обычно проходит от начальной стадии до завершающей?

– Ну, – сказал Глиби, – допустим, пакет одобрили в понедельник. Обычно у нас на него уходит от одного месяца до пяти, в зависимости от того, для какого из средств массовой информации готовится программа.

– Иисусе, – вздохнул Аллан.

– Срок можно сократить. С тематическими программами мы управляемся… – он прикинул, – недели за две.

Аллан повернулся к Гарри Прайару, который стоял и слушал.

– Как тебе это нравится?

– Ко времени, когда ты уйдешь отсюда, – покачал головой Прайар, – у тебя так и не будет ни одной готовой программы.

– Согласен, – сказал Аллан. – Глиби, для гарантии нам придется уложиться в четыре дня.

– Такое случилось всего один раз, – сказал Глиби, теребя мочку уха. – В тот день, когда скончался Уильм Пиз, отец Иды Пиз Хойт. Мы сделали огромную программу для всех информационных средств за двадцать четыре часа.

– Даже с обвязками успели?